Продираясь сквозь пляски, визгливые свары,
Круги хороводов, орущих в пьяном угаре,
Через звериный разгул хмельного крика и смрада,
Сквозь людскую толпу — дурное дикое стадо.
Продираясь сквозь пляски, визгливые свары,
Круги хороводов, орущих в пьяном угаре,
Через звериный разгул хмельного крика и смрада,
Сквозь людскую толпу — дурное дикое стадо.
Прозрачный свитерок с вырезом,
Полупидарок такой, гелем вылизан,
Кремом вымазан. Откуда вылез он?
Из книги редких видов выписан...
Образ жизни — статус и социальные сети,
Здесь это важно, я прощаюсь с этим.
Я повстречаюсь с каждым, кто обо мне печется
И лично каждому изложу на этот счет все.
Растопчу всю свою гордость и черт с ней,
С таким пылом буду говорить, скажут: чё с ним?
Буду плакать, буду доводить до слез их,
Чтобы поняли, что мною движет, что серьёзно.
И это не тяжёлое первое испытание,
Если выдержу, то продержусь и далее.
Проблема в том, что нужно мастерство,
Чтоб не дать людям спутать доброту с лоховством.
Хмурые маски те, что носит большинство -
Этот способ делитантский, он портит всем настрой.
Серьезные ассы доброжелательно сияют -
Насмешек не боятся, не про себя я.
Взгляну я на тех, кто меня
Каждый день окружает тайком, попробую,
Как-будто увидеться нам что-то
Долго мешало — взгляну по новому.
Вот они смотрят в ответ на меня
С вопрошанием: «Сегодня же виделись!»
Да я просто рад вам, поводов-то
Долгожданных вроде не выдалось.
В тёплых словах я замну
Недомолвки, сниму противоречия,
Скопившиеся между нами,
И не одному, уже станет легче мне.
Я не сумею сдержаться, и вдруг
Засмеюсь от того, как это, оказалось
Несложно избавиться нам от обуз -
Всегда бы так!
Где же решение, что ледяным душем
Будет отдушиной для меня тут
В этот момент, пока нету минут.
Не важно, где и куды ***ашить, главное — ***ашить,
Не важно, где сдохнуть, лишь бы не от старости.
Я мог попросить его о чём угодно:
Кому-то дать п***ы, забрать из садика сестру — свободно,
Пойти к пацану свидетелем на суд.
Никто не верит, что такие люди больше не живут...
Вот время было, помню: таким казался мир огромным,
И те, кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.