Anacondaz

Ты не веришь, как Москва слезам.

Меня отовсюду видно, посмотрите сами, над чердаками и крышами, высотных зданий,

Чтобы расправить складки, больше всего на свете, мне нужны: ясное небо и свежий ветер.

Видите? Вот он я, на спортивном матче, эти цвета и символы на мне, многое значат,

И значат, я еще нужен, кому-то кроме, этих несчастных людей, в костюмах зомби.

Я самый глупый, лицемерный, бездушный ублюдок;

Самый злой и недалекий, бездарный зануда.

Мне подойдет любой нелестный и грубый эпитет,

Так что можешь выбрать сам, за что меня полюбить.

Что будет, если мне нажать на стоп-кран

Прямо здесь и сойти, скрывшись в кустах,

Построить шалаш в неизведанных диких местах,

Лопая смородину, провожать поезда?

Не будь плохих девочек, кто бы снимался в порно?

Не будь плохих диктаторов, о чем писал бы Оруэлл?

Не будь паузерн-рэпа или рок-н-рола -

Не осталось бы сейчас на свете ничего святого.

Если бы не было жриц любви -

Давно пошел бы по ***е институт семьи,

Как и весь мир — огромный воздушный шарик

Давно бы лопнул от похоти и воздержания.

Разноцветные кляксы и чернильные брызги,

И пятна Роршаха... Взгляни! Что ты видишь в них?

Я вижу разводы какой-то невнятной мазни, и не более!

Выгораю на солнце! Рвусь на части! Одинок и холост, но в принципе счастлив,

Не понимаю, зачем я и что меня держит, одной ногой в земле, но во мне есть стержень!

Вокруг суета и шум, серьезные лица, люблю свободный полет, но не люблю птиц я,

И несмотря на страх и смену режимов, просто, в своих руках сильнее держи меня!

Кто же знал то, что вчера может закончиться лишь послезавтра...

Корпорации торгуют революцией в модной упаковке: прочти инструкцию во вкладыше, и не бойся передозировки.

Рафинированный бунт безопасен в любых количествах, от мизерных до запредельно астрономических.

Бесконечный поток из колес и ног,

Весь библейский потоп здесь стёк в метро.

Разве третий Рим? Скорей второй Содом.

Город номер один и самое дно.