Поймал рыбку – упустил в море.
Горе, горе,
Горе, горе...
Нашёл бриллиант и упустил.
Дебил.
Поймал рыбку – упустил в море.
Горе, горе,
Горе, горе...
Нашёл бриллиант и упустил.
Дебил.
Он оставляет сообщение — жёлтый клейкий листочек на чёрном экране монитора: «Ушёл на ланч. Может, задержусь». Его больше не увидят в офисе до конца дня. Нечастая радость прогула — бегства от служебной каторги, от целой кипы печатных листов на столе, преступного обилия грамматических ошибок при отсутствии здравого смысла. Верное синее перо под колпачком может тоже отдохнуть. Никто и не заметит.
Вкус последнего глотка ещё остаётся на языке. Не здорово, но хочется ещё. Недвижная порочно-пурпурная жидкость в бокале. Бесспорное сродство и притяжение между вином и языком. Взаимное дополнение. Взаимная любовь. Языка молчаливый призыв, неодушевлённого вина ответ. Пока теоретический, но посредством поднятия бокала встреча возлюбленных осуществима. Они сольются в поцелуе. Недолгое забытье, приятное блаженство, которое можно повторить.
У окна кто-то сидит. Очень старый человек. Пергаментная кожа, ровные пряди редких седых волос, пустой невидящий взор, чёрный галстук и чёрный костюм, застылая поза как у мумий из сицилийских пещер. Пустая оболочка. Высохшая и бессмысленная. Толкни его — и он рассыплется.