Аты-баты, шли солдаты

Если ещё кто раз ротного назовёт собачьей кличкой — разберу на запчасти! И скажу, что так и было.

— Мы поспорили с Борькой Яценко, что я... А ты стояла у доски, я подошел к тебе и положил свою руку тебе на плечо. Вот. А потом... провел там, где нельзя. А ты на меня так посмотрела,... будто я ударил тебя. И мне стало так стыдно. Мне и сейчас очень стыдно.

— Иди ко мне.

— Кимка.

[Кима прижимает Игоря лицом к своей груди]

— Где? Ну? Ну, где нельзя? А? Где?... Можно. Теперь всё можно. Потому что вас убивают. А мы остаемся. Потому что я люблю тебя.

— Кимка!

— Молчи. Я знаю, дура я несчастная. И ты тоже дурак несчастный. Господи. Господи, пусть хоть дети наши будут счастливые.

Пушек у них не было. Одни гранаты. Ну вот, такое обстоятельство. Ну, гранатами обвяжутся — и под танк. 18 «Тигров» — 18 хлопцев. Вот такая арифметика.

Отбой! Ефрейтор Святкин все танки перестрелял.

Не успели выйти из расположения части, как уже посыпались юбилейчики...

— А младшой наш – ничего мужик.

— Суслик он, а не лейтенант.

— Да нет, Сват, не похож он на суслика.

— Не скажи. Что-то у него есть въедливое от грызуна.

— А почему у вас ушанка не завязана?!

— Чтобы лучше слышать команды: вдруг вы скажете «отбой»?

— У вас в школе кличка была?

— Кличка? Н-нет, никогда.

— Будет. Святкин позаботится.