Татьяна Соломатина

Из любви ничего не появляется, кроме любви. Любви – её самой по себе достаточно.

«Учиться, учиться и учиться!» — как завещал дедушка Ленин! А потом очень долго лечиться, лечиться и лечиться.

Настоящая дружба, как и настоящая любовь – сущности бесполые. Как дождь. Как ветер. Как Бог.

Конечно же, это не была любовь. Чем бы это ни было – любовью это точно не было. Неужели есть на свете хоть один человек, могущий со всей ответственностью заявить, что такой-то (или такая-то) – моя первая любовь?! Первой, второй и двадцать пятой в периоде может быть влюблённость. Страсть. Похоть. Привязанность. Зависимость. Любовь же – она всегда одна. Первая – она же последняя. И она либо случается – и тогда уже никогда не кончается. Либо нет. И так и не познавшие её – мучаются расстановкой любовей по порядковым номерам. Осадочек всегда остаётся там, где не было любви.

Нельзя из одних отношений сразу кидаться в другие. Надо взять тайм-аут, подумать о жизни, побыть без никого в блаженном одиночестве.

Я сразу полюбил тебя. Не патетика. Не романтика. Просто увидел и знал, что полюбил. Я увидел тебя – и знал, что ты – моя любовь.

– Животные и некоторые дети лучше взрослых хотя бы тем, что они не играют роли. Или хотя бы изредка меняют амплуа, – обращается дедушка к дубовому письменному столу и гасит бычок в пепельнице. – Если станешь такой – собственноручно пристрелю, чтобы не мучилась! – совершенно серьёзно говорит дедушка Поле. – Ты не представляешь, какая это страшная пытка – жить, когда весь мир тебе должен. Куда ни плюнь – сплошные должники, и никто ничего отдавать не собирается. Я понимаю Дика. Понимаю, почему он умер. Но у меня есть вы. Меня больше. Я сильнее. Сильнее ровно на вашу любовь – бабушкину и твою. Потому мне не так тяжела и мучительна ноша любви невзаимной.

Не все рождаются лучшими, но никто не мешает всем идти по лучшему из своих путей.