Эмили Бронте

Ты сравняла с землёй мой дворец — не строй же теперь лачугу и не умиляйся собственному милосердию, разрешая мне в ней поселиться.

Что не напоминает о ней? Я и под ноги не могу взглянуть, чтоб не возникло здесь на плитах пола её лицо! Оно в каждом облаке, в каждом дереве — ночью наполняет воздух, днем возникает в очертаниях предметов — всюду вокруг меня её образ! Самые обыденные лица, мужские и женские, мои собственные черты — все дразнит меня подобием. Весь мир — страшный паноптикум, где всё напоминает, что она существовала и что я её потерял.

Я бродил вокруг могил под этим добрым небом; смотрел на мотыльков, носившихся в вереске и колокольчиках, прислушивался к мягкому дыханию ветра в траве — и дивился, как это вообразилось людям, что может быть немирным сон у тех, кто спит в этой мирной земле.

Как моря не вместить в отпечаток конского копыта, так её чувство не может принадлежать безраздельно Линтону.

Провалиться по горло в снег — удовольствие, которое может оценить только тот, кто сам его испытал.

Рано или поздно мы непременно вспомним о себе; но только кроткий и великодушный любит самого себя с большим правом, чем властный.

Ей лучше умереть, чем тянуть кое-как и быть обузой и несчастьем для всех вокруг.

— Если бы я попала в рай, Нелли, я была бы там бесконечно несчастна. Мне однажды снилось, что я в раю.

Она рассмеялась и опять усадила меня: я было поднялась уже со стула.

— Тут ничего такого нет, — воскликнула она. — Я только хотела сказать тебе, что рай, казалось, не был моим домом; и у меня разрывалось сердце — так мне хотелось заплакать. Я попросилась обратно на землю; и ангелы рассердились и сбросили меня прямо в заросли вереска на Грозовом Перевале; и там я проснулась, рыдая от радости. Это тебе объяснит мою тайну, да и все остальное. Для меня не дело выходить за Эдгара Линтона, как не дело для меня блаженствовать в раю; и если бы этот злой человек так не принизил бы Хитклифа, я бы и не помышляла о подобном браке. А теперь выйти за Хитклифа значило бы опуститься до него.

Вы так долго оставляли меня одну бороться со смертью, что я чувствую и вижу только смерть! Я чувствую себя как сама смерть!