Дафна дю Морье

Она никогда не прощала обид. «Я прежде отправлю их в ад», — говорила она, если сердилась на кого-нибудь.

Смерть должна предупреждать о своем приближении, чтобы человек успел послать телеграмму со словами «Прости меня» тем, кому он когда-то причинил зло.

— Значит, миссис Ван-Хоппер надоел Монте-Карло, — сказал он, — и она хочет вернуться домой. Я тоже. Она — в Нью-Йорк, я — в Мэндерли. Какое из этих мест предпочитаешь ты? Выбирай.

— Не шутите такими вещами, это нечестно.

— Если ты думаешь, что я один из тех людей, которые любят острить за завтраком, ты ошибаешься, — сказал он. — У меня по утрам всегда плохое настроение. Повторяю, выбор за тобой — или ты едешь в Америку с миссис Ван-Хоппер, или домой, в Мэндерли, со мной.

— Вы хотите сказать, вам нужна секретарша или что-нибудь в этом роде?

— Нет, я предлагаю тебе выйти за меня замуж, дурочка.

... Одинокий человек — человек неестественный, он быстро впадает в смятение. За смятением приходят фантазии. За фантазиями — безумие.

... Нет ничего столь саморазрушительного, нет чувства столь же презренного, как ревность.

Говорят, что во сне обнажается наша скрытая сущность, потаенные мысли и желания ясно написаны на наших лицах и в позах; но никто кроме ночной тьмы их не читает.

Он никогда не принадлежал мне, он принадлежал только Ребекке.

Стоит женщинам остаться без дела, они попадают в беду. Ударяются в религию или заводят любовника.

Она не любила ни вас, ни мистера де Винтера, она вообще никого не любила и презирала всех мужчин. Она была выше этого.