Андрей Васильев

Удача — та ещё шлюха, если один раз улыбнулась бесплатно, то второй — вряд ли.

Все мы в своей реальной жизни с самого ее начала и до самого конца к чему-то да привязаны. Школа, армия, работа, семья, ипотека... Нет этому списку конца. Как только ты начал самостоятельно ходить и говорить — всё, кончилась твоя воля, когда ты мог спокойно хлопать глазами и делать вид, что ничего не понимаешь. И с этого момента ты тоже садишься на карусель под названием «Ты должен». И с каждым прожитым годом ты должен всё больше. Должен, должен, должен... Ты должен всем, всё и всегда. Нет, время от времени кто-то что-то должен и тебе, но все-таки ты всем — больше. Неженатые мужчины — чуть меньше, чем женатые, но до конца от долга перед обществом и близкими и им не отвертеться.

— Можно подумать, что ты русский? — всплеснула руками Фира. — Жора Циклер!

— Я одессит, — гордо заявил тот. — Это и половая ориентация, и национальность, и даже диагноз, чтоб ты знала!

Повесив трубку, погоревал немного, что этот славный период скоро закончится, поскольку женщина, получив хотя бы минимальную власть над мужчиной, тут же развязывает вероломную войну по захвату его свободы и времени. Свободы, по мнению женщин, у мужчин быть не должно, поскольку она ведет к ненужным мыслям и поступкам, а все время нужно посвящать им, женщинам. Поэтому надо радоваться тому славному отрезку в отношениях, когда женщина ещё кредитует мужчину хорошим настроением и хотя бы визуальной демократией. Потом такого уже не будет...

Луна — солнце мертвых.

— Так, а в чём тогда печаль? — не понял Азов.

— Помимо патриархального уклада, её родителей и безумной сестры? – уточнил я. – Да во всём, начиная с дороги. А если на трассе нас встретят два джипа и всех покрошат в мелкий винегрет? У меня, например, на пули аллергия сильнейшая, я от них весь дырками покрываюсь.

Слушай, не будем размазывать манную кашу по белому столу. Тебе интересно то, что я предложил? Если да, то давай договариваться. Если нет, то я тебя не видел.

— Ну так что? — сварливо осведомился призрак. — Среди вас героев, как я понимаю, нет?

— Герои есть, — пояснил я ему. — Дураков нет.

— И ты иди, — мягко сказал Старик. — Женщина ждёт. Исторически это их судьба, но, если есть выбор между ней и компанией собутыльников, пусть даже и очень хороших, всегда выбирай женщину.

— Да? — такое мне в голову в жизни не приходило.

— Да. — Старик сплел пальцы и откинулся на спинку кресла. — Вот если бы мы собирались на битву — тогда другое дело. Тогда мы были бы куда важнее, чем она, ибо ради битв рождается мужчина. Его судьба — воевать и умирать, входя в бессмертие. Ибо тот, кто бежит от битвы – умирает от страха многократно, а тот, кто успевает убить своего противника, даже пронзенный вражеским копьём, — тот будет жить вечно. Впрочем, всё это только красивые слова, которые не стоят ничего, по сравнению с тем, что ждёт тебя в твоём жилище. Ступай.

—  О чём задумался?  — прощебетала Олеся, пристраивая свою голову мне на плечо, — Что-то не так?

—  Всё так, — приобнял её я, — Просто после соития всякая тварь грустна бывает. Закон бытия.