Амели Нотомб

Есть мелодии, которые так в тебя въедаются, что не дают спать и даже мешают жить.

Мне нужен человек, далекий от всего этого и в то же время близкий мне, — это и есть писатель, не правда ли?

Ложь имеет над лгунами странную власть: сочинив байку для красного словца, невольно начинаешь жить по её законам.

Обычно я люблю бродить наугад в незнакомом городе и уверена, что это лучший способ узнать его.

Я шагнул в воротца металлоискателя, и, конечно, тут же раздалось знакомое «пиканье».

Я мечтала остаться в одиночестве, дабы познать маздео-вагнеро-ницшеанское состояние духа в подобающей обстановке.

— Когда мы начнем? — спросила она.

— В одиннадцать. У шампанского есть один недостаток: утром спросонья оно идет плохо.

— Вы пробовали?

— Да, как и вино, и виски, и водку, и пиво — ничего не пошло.

— Пиво с утра? Зачем вы пробывали такой ужас?

— Вы правы, это было хуже всего. Только из преклонения перед Буковски. Он просыпался, не успев протрезветь, и сразу же высасывал бутылку пива. Я пытался подражать ему, но быстро сломался. Он-то был герой.

— Алкоголик, вы хотите сказать.

— Герой алкоголизма. Он пил, можно сказать, отважно. Заливал в себя лошадиные дозы напитков мерзейшего качества и писал после этого дивные страницы.

— Вы тоже хотите писать?

— Нет. Я хочу быть с вами.

— Хотите посмотреть, куда заведет нас алкоголизм?

— Если пить только шампанское, алкоголиком не станешь.

Сигрид посмотрела на меня скептически.

Мгновение — это ничто, твоя жизнь — тоже ничто. Любой временной промежуток меньше десяти тысяч лет — ничто.