Если я улыбаюсь, значит я готов.
Как можно выжать смех из этих серых дней? Писать и не предавать, верить и быть?
Если я улыбаюсь, значит я готов.
Как можно выжать смех из этих серых дней? Писать и не предавать, верить и быть?
Как можно выжить на войне сохранив жизнь?
Когда он только-только начал жить.
не смотри, как сладка жизнь, отвернись
Услышишь ли мой позывной?
Едкой солью стирая буквы не написанных слов,
В этом лесу такое чистое небо...
И если я улыбаюсь, значит, я готов...
И улыбка — лишь ссадина ниже носа
На фотографии семьи, которой нет.
... Таким образом можно понять, где кончаешься ты сам и начинаются всякие мысли в твоей голове. Вы наделили их способностью оставаться позади роскошного убранства вашего сознания и видеть огромную разницу между собакой которая вот-вот загрызет вас в ваших мыслях и реальной собакой, которая намерена вас загрызть. Звучит так, будто это пустяковое дело, но многим так и не понять эту разницу. И в итоге они проживают всю жизнь по принципу «бей или беги».
— А не боишься?
— Че ито? Боюсь. То есть... Это меня все боятся!
Мы уже говорили, что Урсус не улыбался; он только смеялся — временами даже часто; но это был горький смех. В улыбке чувствуется согласие, тогда как смех часто означает отказ.
(В улыбке всегда есть некие начала примирения, тогда как смех часто выражает собою отказ примириться).
Отец мой не знает страха, и я тоже бояться не стану; или по крайней мере бояться стану, но страха не выкажу.
Мосты разведутся как люди, случайно увидев другую реку.