— Бедиль, поэтов всех не перечесть.
— Не перечесть лишь потерявших честь,
Чья лесть панегирическая в моде.
А истинных поэтов много ль есть?
— Бедиль, поэтов всех не перечесть.
— Не перечесть лишь потерявших честь,
Чья лесть панегирическая в моде.
А истинных поэтов много ль есть?
Амур десницей грудь мою рассек
И сердце обнажил и в это лоно
Лавр посадил с листвою столь зеленой,
Что цвет смарагда перед ним поблек.
Его омыл сладчайших слез поток,
Он из земли, страданьем разрыхленной,
Превыше всех дерев вознесся кроной,
И к небу аромат его востёк.
Растенья благороднейшего корни
С тех пор ношу я в сердце непременно -
Добро и славу, честь и красоту,
И целомудрие в одежде горней -
И, перед лавром преклоня колена,
Его с молитвой чистой свято чту.
Не хожен путь
И не прост подъем,
Но будь ты большим иль малым.
А только — вперед,
За бегущим днем,
Как за огненным валом,
За ним, за ним, -
Не тебе одному
Бедой грозит передышка, -
За валом огня.
И плотней к нему.
Сробел и отстал — крышка.
Такая служба твоя, поэт,
И весь ты в. ней без остатка.
Если б не было в мире зеркал,
Мир на много скучнее бы стал.
Если б не было в мире стихов,
Больше было бы слёз и грехов
И была бы, пожалуй, грустней
Невралгических этих дней
Кошки-мышкина беготня —
Если б не было в мире меня.
Хвала и хула обратились к поэту:
«Кто друг твой, кто враг твой — скажи по секрету».
«Вы обе — и это совсем не секрет -
Друзья и враги мне», — ответил поэт.
Я каждый день пишу
одно стихотворенье.
Всегда с собой ношу
его в любое время.
Иду ли вдоль холмов,
вдоль речек или кленов,
за мною стая слов
бьет крыльями влюбленно.
И вновь вяжу я кружево из строчек,
и снова между небом и землёй
мне муза что-то мудрое пророчит,
а мир вокруг пронизан тишиной.