Бьет ключом жизнь
Ощутимо вполне
Разводным по голове.
Заварил я эту кашу проблем
А теперь давлюсь и ем.
Бьет ключом жизнь
Ощутимо вполне
Разводным по голове.
Заварил я эту кашу проблем
А теперь давлюсь и ем.
Меняя каждый миг свой образ прихотливый,
Капризна, как дитя, и призрачна как дым,
Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,
Великое смешав с ничтожным и смешным.
Мы – яблоки, надкусанные жизнью.
Мы – райские.
Любили, ненавидели, дружили
По-разному.
Для яблок нежеланье в гроб ложиться –
Заразное…
– Я считаю Сент-Мэри-Мид, – многозначительно отчеканил он, – лужей со стоячей водой.
Он взглянул на всех вызывающе, ожидая возражений, но никто не возмутился; мне кажется, это его разочаровало.
– Сравнение не очень удачное, милый Рэймонд, – живо отозвалась мисс Марпл. – Мне кажется, если посмотреть в микроскоп на каплю воды из стоячей лужи, жизнь там, наоборот, так и кипит.
– Конечно, там кишит всякая мелочь, – сказал литератор.
– Но ведь это тоже жизнь, в принципе мало отличающаяся от всякой другой, – сказала мисс Марпл.
– Вы равняете себя с инфузорией из стоячей лужи, тетя Джейн?
– Мой милый, это же основная мысль твоего последнего романа, я запомнила.
Остроумные молодые люди обычно не любят, когда их собственные изречения обращают против них.
Жизнь — штука опасная. И жестокая. Ей наплевать на то, что ты главный герой и что у любой истории должен быть счастливый конец.
ЕСЛИ ВЕРИТЬ ПЛАТОНУ, мы живем в цепях в темной пещере. Мы прикованы, поэтому можем видеть только заднюю стену катакомбы. Можем различить только тени, мечущиеся по ней. Это могут оказаться тени чего то, что движется снаружи пещеры. Могут оказаться тенями людей, прикованных рядом.
А может быть, каждый из нас видит только собственную тень.
Увы, что лучше — вечно обманываться, поверив, или не верить никогда из вечной боязни оказаться обманутым?!