Печаль будет длиться вечно. И я думаю, он был прав, но также считаю, что он очень сильно ошибался. Она не длится вечно. Потому что мы не вечны.
Лучше хлеб с солью в покое и без печали, чем множество блюд многоценных в печали и горе.
Печаль будет длиться вечно. И я думаю, он был прав, но также считаю, что он очень сильно ошибался. Она не длится вечно. Потому что мы не вечны.
Лучше хлеб с солью в покое и без печали, чем множество блюд многоценных в печали и горе.
— Я бы тебя должна ненавидеть. С тех пор как мы знаем друг друга, ты ничего мне не дал, кроме страданий...— Её голос задрожал, она склонилась ко мне и опустила голову на грудь мою.
«Может быть,— подумал я, ты оттого-то именно меня и любила: радости забываются, а печали никогда...»
Духовный голод — подавленные амбиции... порой следы мстительного холода, иногда мистика и несчастья. Я не говорю, что радость чужда красоте, но радость — один из самых вульгарных нарядов красоты, в то время как меланхолия — её лучший спутник, и я с трудом представляю себе красоту без печали.
Печаль — особое чувство, мы беспомощны при встрече с ней. Она напоминает окно, открывающееся само по себе.
Гляжу на луну,
И смутных тысяча тысяч
В душе печалей.
Пусть не ко мне одному
Осень явилась, и всё же...
Но те истории, что рассказываешь в сумерках, неизбежно забредают на тихую тропу печали.
Фиговая штука — одиночество. Сидеть и знать, что в мире никому нет до тебя дела. А самое обидное, что даже поболтать об этой проблеме бывает не с кем.
Время как стрела улетает вдаль,
Только с каждым днем все сильней печаль.
Каждый день, как бред, жду, когда же ночь.
Только вечный сон может мне помочь.
— Странная штука любовь, — сказала как-то раз София. — Чем больше любишь кого-нибудь, тем меньше он думает о тебе.
— Так и есть, — согласилась бабушка. — И что же тогда?
— Любишь дальше, — горячо ответила София. — И все ужаснее и ужаснее.