Дрянь вылезает только лишь тогда, когда её ищут.
— Это что ж такое? Через три года после свадьбы я обнаруживаю, что женился на обманщице.
— Ну ладно, чего ты наговариваешь-то?
— Потому что ты притворялась, что не умеешь готовить! Но теперь, когда ложь разоблачена, будешь как все нормальные жёны, стоять у плиты! Что это такое, что это за шедевр?
— Это яйца по-неаполитански... Слушай, я не умею готовить, но я не виновата, что вкусно получилось!
— Кем вы работаете?
— Знаете, есть такие профессии, в принадлежности к которым признаваться опасно. Скажешь, что ты доктор, у собеседника тут же тысяча болячек. Скажешь, что ты мастер по ремонту телевизоров, потребуется телевизор отремонтировать.
— Знаешь, что счастливыми считаются только те пары, в которых он делает только то, что она хочет?
— А она?
— И она делает то, что она хочет.
Я вообще человек поражения. Все мои достоинства — это больная спина и омерзительный характер.
— А мне вообще не везёт! Каждый раз, когда я знакомлюсь с девушкой, на второй день у неё отключают мобильный телефон за неуплату, на третий она начинает мёрзнуть в своей старой шубе, а на четвёртый выясняется, что она никогда не отдыхала на Мальдивских островах.
— Интересно, где ты с такими знакомишься?
— В «Галерее», ресторан, клуб ночной.
— В метро спустись!
— В метро? Зачем?
— А они все там, под землёй.
— Кто?
— Девочки хорошие, они обычно в метро ездят.
— Скажите, а вы любите свою работу?
— Ну, конечно, уголовный розыск это не балет. В двух словах не расскажешь. Работа тяжёлая, грязная, но интересная и иногда захватывающая.
— Надо быть очень преданной вашей работе, чтобы мириться с неизбежной грязью...
— Или не совсем преданным, но умеющим не замечать человеческую мерзость. Или совсем не преданным, но при этом полностью наслаждаться своей властью.
— Во что он был одет?
— Сейчас посмотрим... Так, пожалуйста: плащ коричневого цвета, башмаки черные, костюм темно-серый в полоску, белье... Всё.
— Ой, я его вычислила! Ай да Настька, ай да молодец!
— Тебе замуж пора, красавица моя, а то нашла труп двухнедельной давности и радуешься, будто он тебе предложение сделал.
Мне исполнился сорок один год. Ты понимаешь, Юрик? Сорок один! Я же пятый десяток разменяла. И что же я, как девчонка-малолетка, всех боюсь? Начальников боюсь, родителей боюсь, даже просто людей на улице боюсь, а вдруг меня кто-нибудь обидит, оскорбит, нахамит мне? Ну сколько же можно всех и всего бояться, а? Что я, рассыплюсь оттого, что на меня кто-то наорет? Да пусть орут, пусть ругаются, с меня даже волосок не упадет.
— О, предупреждаю сразу — денег у меня нет.
— А у нас тоже нет — Колобок угощает!
— Кто?
— Спокойно... Добрый вечер, Виктор Алексеевич!
— А, привет...
— Вот, решили... в неформальной обстановке, так сказать...
— Ну, и где он?
— Кто?
— Колобок, который угощает?
— ух, ты, Господи...
— Колобку еще сок, даме...
— Мартини
— Мартини... А этим двум умникам лимонад!
— Что значит лимонад? Я не за рулем!
Руководство должно иметь возможность ощущать свою значимость, и ни в коем случае нельзя ему показывать, что ты знаешь хоть что-нибудь не хуже начальника, иначе зачем же нужен начальник, если подчиненные и без него все знают?
Cлайд с цитатой