Беспокойство, страх — это естественный продукт разума, способного предвидеть будущее.
Наше беспокойство не похищает у завтрашнего дня его скорбей, но лишь похищает у сегодняшнего дня его силы.
Беспокойство, страх — это естественный продукт разума, способного предвидеть будущее.
Наше беспокойство не похищает у завтрашнего дня его скорбей, но лишь похищает у сегодняшнего дня его силы.
Она иногда сама себя не понимала, даже боялась самой себя. Все, что окружало ее, казалось ей не то бессмысленным, не то непонятным.
Новорождённый невинен, это пока ещё чистый лист. У младенца имеются лишь базовые потребности: есть, пить, испражняться, а также любить и быть любимым. Но что-то может пойти не так в зависимости от обстоятельств и конкретной семьи, где родился малыш. Ребёнок, который подвергался мучениям и насилию, не в состоянии отомстить обидчикам в реальной жизни, потому что он беззащитен и слаб, но он может – и, скорее всего, будет – плодить в своём воображении фантазии об отмщении. Ярость, как и страх, никогда не возникает без причины.
Я так боюсь, я так боюсь
конца нежданного восхода,
конца открытий, слёз, восторга,
но с этим страхом не борюсь.
Я помню — этот страх
и есть любовь. Его лелею,
хотя лелеять не умею,
своей любви небрежный страж.
Я страхом этим взят в кольцо.
Мгновенья эти — знаю — кратки,
и для меня исчезнут краски,
когда зайдёт твоё лицо...
Твой народ останется тебе верным только в одном случае: если будет бояться тебя больше, чем врага.
У меня нет времени. У меня нет времени беспокоиться из-за того, как это произошло. Произошло — и произошло.