Любовь. Из словарей следует исключить это слово. Сплошная размытая неточность. Что за любовь, какая любовь? Сентиментальность, фантазия, тоска, вожделение? Одержимость, всепоглощающая потребность? Единственный случай, когда это слово бывает вполне уместным и не требует уточнений — если речь идёт о любви очень маленького ребёнка. Потом он тоже становится личностью и, следовательно, усложняется.
— Всегда учи стихи наизусть, — сказала она. — Пусть они проникают в самую глубину, в костный мозг. Как фтор в воде, они сделают твою душу неуязвимой для медленного разложения мира.
Есть только одна добродетель — стойкость. Спартанцы были правы, человек может вынести все. Действительно невыносимая боль убивает мгновенно.
... Ее голос — низкий, глубокий, согретый солнцем, с чуть заметным акцентом, — монотонный шведский напев ушедшего поколения. Услышь вы ее хоть раз, вы узнали бы завораживающую силу этого голоса.
Голос у него стал густым и душистым, как гвоздика, и переливчато-соловьиным, он уносил нас на рынок пряностей посреди острова Целебес, мы дрейфовали с ним на плоту по Коралловому морю. Мы были как две кобры, тянущиеся за тростниковой флейтой.
Жила бы, как планета, покачиваясь в звездной синеве, плавая в море, танцуя в лунном свете фламенко под испанскую гитару.
Cлайд с цитатой