Есть два пути борьбы со злом,-сказал он. И разница между этими двумя путями, быть может, глубочайшая пропасть в современном сознании. Одни боятся зла, потому что оно далеко. Другие — потому что оно близко. И ни одна добродетель, и ни один порок не отдалены так друг от друга, как эти два страха.
Зло столь гнусно, что поневоле сочтешь добро случайным; добро столь прекрасно, что поневоле сочтешь случайным зло.
Можно держаться на одном и том же уровне добра, но никому никогда не удавалось удержаться на одном уровне зла. Этот путь ведёт под гору.
Под каждым знаменем и флагом,
единым стянутым узлом,
есть зло, одевшееся благом,
и благо, ряженое злом.
Мама всегда говорила: чтобы стать настоящим другом, нужно увидеть в этом человеке все зло и тогда уже оценить добро.
(Мама всегда говорила: чтобы стать настоящим другом, надо видеть плохое, тогда оценишь хорошее).
В каждом из нас есть и плохое, и хорошее. Но, сколько бы ты ни пытался, от некоторых демонов не сбежать.
— Он распутается, удерет, новую банду сколотит и снова убивать будет! Тоже мне добро...
— А знаешь, чем оно отличается от зла?
— Ну?
— Зло убивает. А добро просто не вмешивается.
Не будет заблуждением утверждать, что господь допускает зло во имя добра; ибо добром может почитаться лишь то, что само по себе отвечает идее «доброго», а не устанавливается путем сравнения. Что ни говори, пояснял Шлепфус, а здесь неизбежно возникает проблема абсолютно доброго и прекрасного, доброго и прекрасного вне связи со злым и безобразным, — проблема безотносительной качественности. Там, где отпадает сравнение, продолжал он, отпадает масштаб, и уже не может быть речи о тяжелом или легком, о большом или малом. А под этим углом доброе и прекрасное, утратив свою сущность, тоже свелись бы к бескачественному бытию, весьма схожему с небытием и ничуть над ним не возвышающемуся.
Cлайд с цитатой