Хороший человек — это тот, вблизи которого легче дышится.
Каждая страна, как и человек, доставляет неудобства другим, одним фактом своего существования.
Хороший человек — это тот, вблизи которого легче дышится.
Каждая страна, как и человек, доставляет неудобства другим, одним фактом своего существования.
О чем ты задумался? Почему ты по-грустному грустный, а не по-счастливому? Почему люди грустят? Потому что на душе тяжело. Тяжело-тяжело. А когда на душе тяжело? Когда человека кто-то обидел. А кто может обидеть? Кто-то очень дорогой. А кто бывает дорог человеку? Тот с кем он счастлив. Ты был счастлив, потому теперь и грустишь. Вот и грусти по-счастливому, а не по-грустному.
Такова была его участь — реализовывать себя лишь наполовину. Все в нем было обрывочным: и его образ жизни, и его образ мыслей. Человек, состоящий из обрывков, сам становится обрывком.
Я рассматривала людей, проходивших внизу. У каждого из них своя история, и она — часть еще чьей-нибудь истории. Насколько я поняла, люди не были отдельными, не походили на острова. Как можно быть островом, если история твоей жизни настолько тесно примыкает к другим жизням?
Человек чувствует, как тщетны доступные ему удовольствия, но не понимает, как суетны чаемые.
Одиночество духа гораздо страшнее одиночества тела, которое можно насытить каким-то эрзацем, тогда как душа признает только подлинник.
Человеческое сердце разбить нельзя. Это только кажется, что оно разбито. На самом деле страдает душа. Но и у души достаточно сил, и, если захотеть, можно её воскресить.