Это месяц плывёт по эфиру,
Это лодка скользит по волнам,
Это жизнь приближается к миру,
Это смерть улыбается нам.
Настанут холода,
Осыпятся листы,
И будет льдом вода.
Любовь моя, а ты?
И белый, белый снег
Покроет гладь ручья.
И мир лишится нег...
А ты, любовь моя?
Но с милою весной
Снега растают вновь.
Вернутся свет и зной -
А ты, моя любовь?
Легкий месяц блеснет над крестами забытых могил,
Томный луч озарит разрушенья унылую груду,
Теплый ветер вздохнет: я травою и облаком был,
Человеческим сердцем я тоже когда-нибудь буду.
Ты влюблен, ты грустишь, ты томишься в прохладе ночной,
Ты подругу зовешь, ты Ириной ее называешь,
Но настанет пора, и над нашей кудрявой землей
Пролетишь, и не взглянешь, и этих полей не узнаешь.
А любовь — семицветною радугой станет она,
Кукованьем кукушки, иль камнем иль веткою дуба,
И другие влюбленные будут стоять у окна,
И другие, в мучительной нежности, сблизятся губы.
Теплый ветер вздыхает, деревья шумят у ручья,
Легкий серп отражается в зеркале северной ночи
И, как ризу Господню, целую я платья края,
И колени, и губы, и эти зеленые очи.
Растрепанные грозами — тяжелые дубы,
И ветра беспокойного — осенние мольбы,
Над Неманом клокочущим — обрыва желтизна
И дымная и плоская — октябрьская луна.
Природа обветшалая пустынна и мертва...
Ступаю неуверенно, кружится голова...
Деревья распростертые и тучи при луне -
Лишь тени, отраженные на дряхлом полотне.
Увяданьем еле тронут
Мир печальный и прекрасный,
Паруса плывут и тонут,
Голоса зовут и гаснут.
Как звезда — фонарь качает.
Без следа — в туман разлуки.
Навсегда? — не отвечает,
Лишь протягивает руки -
Ближе к снегу, к белой пене,
Ближе к звёздам, ближе к дому...
... И растут ночные тени,
И скользят ночные тени
По лицу уже чужому.
Туман укрыл
деревья на равнине,
вздымает ветер
тёмных волн
поток...
Поблекли краски,
яркие доныне,
свежее стал
вечерний холодок...
Забили барабаны,
И поспешно
Смолк птичий гам
у крепостного рва...
Я вспомнил пир,
когда по лютне нежной
атласные
скользили рукава...
Любовь — это образ Бога, и не безжизненное Его подобие, а живая сущность божественной природы, лучащаяся добротой.
Голубка моя,
Умчимся в края,
Где всё, как и ты, совершенство,
И будем мы там
Делить пополам
И жизнь, и любовь, и блаженство.
Из влажных завес
Туманных небес
Там солнце задумчиво блещет,
Как эти глаза,
Где жемчуг-слеза,
Слеза упоенья трепещет.
Это мир таинственной мечты,
Неги, ласк, любви и красоты.
Взгляни на канал,
Где флот задремал:
Туда, как залётная стая,
Свой груз корабли
От края земли
Несут для тебя, дорогая.
Дома и залив
Вечерний отлив
Одел гиацинтами пышно.
И тёплой волной,
Как дождь золотой,
Лучи он роняет неслышно.
Это мир таинственной мечты,
Неги, ласк, любви и красоты.
Любовь через сердца наводит чувств мосты.
Я на одном краю моста стою, а на другом своею красотой блистаешь ты...
Бывает, и дождь-то льет, и буря-то воет, и в такой вот ненастный день найдет беспричинная радость, и ходишь, ходишь, боишься ее расплескать. Встанешь, бывает, смотришь прямо перед собой, потом вдруг тихонько засмеешься и оглядишься. О чем тогда думаешь? Да хоть о чистом стекле окна, о лучике на стекле, о ручье, что виден в это окно, а может, и о синей прорехе в облаках. И ничего-то больше не нужно. А в другой раз даже и что-нибудь необычайное не выведет из тихого, угнетенного состояния духа, и в бальной зале можно сидеть уныло, не заражаясь общим весельем. Потому что источник и радостей наших, и печалей в нас же самих.
Cлайд с цитатой