Пауло Коэльо. Одиннадцать минут

Страсть не дает человеку есть, спать и работать, лишает покоя. Многие боятся ее, потому что она, появляясь, крушит и ломает все прежнее и привычное.

Никому не хочется вносить хаос в свой устроенный мир. Многие способны предвидеть эту угрозу и умеют укреплять гнилые строптила так, чтобы не обвалилась ветхая постройка. Этакие инженеры — в высшем смысле.

А другие поступают как раз наоборот: бросаются в страсть очертя голову, надеясь обрести в ней решение всех своих проблем. Возлагают на другого человека всю ответственность за своё счастье и за то, что счастья не вышло. Они всегда пребывают либо в полном восторге, ожидая волшебства и чудес, либо в отчаянии, потому что вмешались некие непредвиденные обстоятельства и все разрушили.

Отстраниться от страсти или слепо предаться ей — что менее разрушительно?

10.00

Другие цитаты по теме

— Знаешь, кто больше всех страдает от одиночества? Это — человек, сделавший успешную служебную карьеру, получающий огромное жалованье, пользующийся доверием у начальников, и подчиненных, имеющий семью, с которой проводит отпуск, детей, которым помогает готовить уроки, а в один прекрасный день перед ним появляется кто-то вроде меня и задает ему вопрос: «Хотел бы ты поменять службу и зарабатывать вдвое больше?» И тогда человек, у которого есть всё, чтобы быть любимым и счастливым, становится несчастнейшим существом. Почему? Потому что ему не с кем поговорить. Он раздумывает над моим предложением и не может обсудить его с сослуживцами, потому что они начнут отговаривать его и убеждать остаться на прежнем месте. Он не может поделиться мыслями с женой, которая была свидетельницей его многолетнего восхождения, понимает, что такое стабильность, но не понимает, что такое риск. Он ни с кем не может поговорить, а ведь ему предстоит радикально изменить свою жизнь. Ты понимаешь, что должен чувствовать такой человек?

Самое глубокое, самое искреннее желание — это желание быть кому-нибудь близким.

Когда учишь кого-то чему-нибудь, кое-что новое открываешь и для себя.

— А кто такие курды?

И женщина, как ни удивительно, не смогла ответить. Это в порядке вещей: все притворяются осведомленными, а решишься спросить — ничего не знают.

В конце концов, все мы рождаемся с сознанием своей вины, страшимся, когда счастье оказывается чем-то вполне возможным, и умираем, желая наказать других, потому что всю жизнь чувствовали себя бессильными, несчастными и не оцененными по достоинству.

Отчего жизнь одних людей наполнена страстями и огнем чувственных наслаждений, тяжелым любовным жаром, нетерпеливым томлением сердца, дрожью, трепетом, неутолимой жаждой ласк, тогда как жизнь других — сплошные сумрачные грезы, так и не воплотившиеся в реальность? Отчего то, что одним дано в избытке, других обходит стороной?

Опасность таится в том, что порой мы обожествляем боль, даём ей имя человека, думаем о ней непрестанно.

... подлинная изысканность: знать, что обладаешь чем-то таким, о чём другие не только не мечтают, но даже не имеют понятия.

Это — вагончик игрушечной железной дороги. В детстве мне не разрешали пускать её самому: отец говорил что она очень дорогая, из Америки... И мне оставалось только ждать, когда ему придет охота расставить всё это посреди комнаты... Детство кончилось, поезд остался, так и не принеся мне никакой радости.

Люди никогда не верят тому, что им рассказывают, они должны до всего дойти сами.