Он стыдился своего хвастовства, желания казаться храбрым и безжалостным. Своего хладнокровия, своей черствости, неспособности выразить свои чувства и мысли. Теперь он искренне сожалел о том, что убил Джесси. Скорбел, как и все вокруг. Грезил о том, что каким-то чудом повернет время вспять. Проходя по своему салуну, он замечал, как посетители перестают улыбаться. Он получил столько писем с угрозами, что они вызывали в нем только любопытство. Все дни он проводил в квартире, разглядывал карты, пытаясь разглядеть в королях и валетах свою судьбу.
Не было ни красноречивых некрологов, ни посмертных снимков в мелочных лавках, ни толп на улицах, провожающих траурный кортеж. Никто не написал его биографию, никто не назвал в его честь ребенка, никто не заплатил двадцать пять центов, чтобы постоять в комнате, в которой он вырос. Раздался выстрел, вскрикнула официантка... Роберт Форд упал на пол и увидел перед глазами потолок. Он погрузился во тьму прежде, чем нашел подходящие слова...