Победы во все времена почти не бывали бескровными.
0.00
Язык — лучший посредник для установления дружбы и согласия.
Эразм Роттердамский. Жалоба мира, отовсюду изгнанного и повсюду сокрушенного
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойИстория учит нас, что основная ошибка всех победителей — в желании воспользоваться плодами победы с наибольшей наглостью.
Нет такого худого мира, который был бы хуже самой удачной войны! Вспомните сначала все, что влечет за собой война, и вы увидите, насколько выгоднее для вас мир.
Я увидел, что государи скорее могущественны, чем просвещенны, что они больше внимают алчности, чем здравым суждениям разума.
Победа имеет значение, если работает вся команда. К тому же, заслуженно победив, вы увидите путь, по которому стоит идти дальше.
Англичане смотрят на французов как на врагов лишь за то, что они французы. Англичане ненавидят шотландцев лишь за то, что они шотландцы. Немцы враждуют с французами, испанцы — и с теми и с другими. Какая противоестественность во всем этом! Простое название местности разъединяет людей. Почему же такое множество других вещей не может примирить их? Ты, англичанин, ненавидишь француза. Но почему ты, человек, не можешь быть доброжелательным к другому человеку? Почему христианин не может быть доброжелательным к христианину?
Ещё будучи рядовым бугаем в армии Красного тумана, Могул Хан положил глаз на генеральский титул. Битву за битвой он самыми кровавыми способами доказывал собственное превосходство. Облегчало подъём в чинах и то, что без тени сомнения он мог обезглавить старшего по званию. В семилетней кампании на Тысячеболотье Могул Хан отличился в кровопролитных бойнях, и звезда его славы засияла ещё ярче, но число соратников неизменно сокращалось. В ночь безоговорочной победы он провозгласил себя генералом Красного тумана, присвоив себе заодно и титул верховного военачальника. Однако теперь в его отряде не значилось ни одного воина. Множество бойцов было повержено врагом, но и от его топора погибло достаточно. Стоит ли говорить, что большинство солдат теперь ни за что не переманить под его знамена? Но Могул Хана это совсем не смущает, ведь он знает: один в поле воин.
Отец говорил, незнакомое оружие пугает врага. А испуг — половина победы. Поэтому лучше владеть не самым удобным, но редким оружием, чем самым хорошим, но тем, что есть у каждого.
Говорят, что жизненный путь кентавра вымощен телами павших. И для кентавра по имени Warrunner этот путь был действительно длинным. Многие чужестранцы ошибочно принимают четырёхногих воинов из кланов Друуда за простоватых громил. У их языка нет письменной формы, культура бедна на графические символы; в музыке нет четкой структуры, а в религии — строгих правил и догм. Для кентавров лучшее выражение их мыслей и чувств — это битва. И если убийство среди кентавров считается искусством, то самый талантливый из их творцов — Брэдводен. Свою несокрушимую мощь он взрастил на землях Омекса, на древней арене, где тысячелетиями кланы кентавров собирались, чтобы провести гладиаторские церемонии. И чем дальше распространялась слава о нём, тем больше зрителей со всего света прибывало, чтобы увидеть великого кентавра в действии. Всегда выходя на арену первым и уходя последним, он создавал шедевры каждым брызгом крови, каждым взмахом окровавленного лезвия. Такова поэзия крови и стали, сложный узор на бледных песках бойни. Warrunner побеждал одного воина за другим до тех пор, пока арена не взрывалась выкриками его имени, и он не становился единственным, несравненным чемпионом. Ему был вручен великий пояс Омекса, но в победе ощущалась лишь пустота. Каков же воин без постоянного вызова? Великий кентавр ускакал из Омекса в тот же день с новой целью. Для своего народа Warrunner — это величайший воин, который ступал на арену. Теперь Warrunner стремится доказать, что он — величайший воин во всей истории.
— Говорят, что ваша теория жизни сформирована философией дзюдо?
— Ну да. Основная мысль там — так называемый гибкий путь. Можно быть и нужно быть гибким, иногда можно и уступить, но только в том случае, если этот путь — к победе.