— Ты и Когами, неужто вы так сильно хотите стать героями?
— Дело не в героизме, а в убеждениях. Даже зная, что есть иной, более правильный путь, отступиться — означает превратить всю свою прежнюю жизнь в ложь. Всё дело в мужской гордости.
— Ты и Когами, неужто вы так сильно хотите стать героями?
— Дело не в героизме, а в убеждениях. Даже зная, что есть иной, более правильный путь, отступиться — означает превратить всю свою прежнюю жизнь в ложь. Всё дело в мужской гордости.
Я говорил вещи, противоречащие моим убеждениям. То есть у меня как бы два мнения. Одно я бы назвал фривольной поверхностью моей внешней натуры, другое — подлинной глубиной моей второй натуры, так сказать, моей пранатуры.
Любопытно наблюдать власть мелочей над человеческим умом: до чего важную роль играют они в образовании и развитии наших мнений о людях и вещах! Какой-нибудь пустяк, лёгкий, как воздух, способен поселить в нашей душе убеждение и так прочно его там утвердить, что даже все Эвклидовы доказательства, пущенные в ход для его опровержения, были бы бессильны его поколебать.
... У людей часто бывают довольно странные, хотя и твердые убеждения, об источнике которых они вообще никогда не задумывались.
... Переубедить кого-либо так трудно! Если человек что-то решил — особенно когда дело касается женщины, — он не слушает ничьих доводов.
К истории капитана Татаринова Анна Степановна подошла с неожиданной стороны.
— Несчастные женщины! — сказала она, хотя о женщинах не было сказано ни слова. — И год ждут, и два... Он, может быть, и умер давно, и следа не осталось, а они все ждут, все надеются: может вернется! А эти бессонные ночи! А дети! Что детям сказать? А эти чувства безнадежные, от которых лучше бы самой умереть! Нет, вы мне не говорите, — с силой сказала Анна Степановна, — я это видела своими глазами! И если вернется такой человек — конечно, герой, что и говорить. Ну и она — героиня!
Ненависть, незнание , если бы можно было обратиться к совести, а не к убеждениям, то, я думаю, взаимопонимание не оказалось бы невозможным; и это было бы немало.
Слишком уж поздно скептицизм осеняет нас своим благословением, слишком поздно накладывает свою печать на уже обезображенные убеждениями лица, на лица наших жен, алчущих идеала.