— Он умер.
— Как?
— Спрыгнул с крыши. Но даже это он сделал плохо. Дом был трёхэтажный. Он бы выжил, но его переехала машина.
— А какие книги он писал?
— «Как помочь себе».
— Он умер.
— Как?
— Спрыгнул с крыши. Но даже это он сделал плохо. Дом был трёхэтажный. Он бы выжил, но его переехала машина.
— А какие книги он писал?
— «Как помочь себе».
— Этот мир просто невыносим... Воистину жесток и невыносим... Я в отчаяние! Этот погрязший в деньгах мир повергает меня в депрессию! Вернемся к эпизоду повешения...
— Как вы так можете? Этот мир — колыбельная новой надежды!
— Сейчас умру.
— Я же говорила: никто не пытался бы покинуть сей мир в столь светлый и удивительный день!
— Рядом с тобой. Кое-кто...
— Никого!
— Ладно... А я тогда что делал всего лишь минуту назад?
— Вы то?... Пытались стать немного выше, так?
— Чё?
— Я хорошо помню, как мой папочка... часто пытался подрасти. Когда наступали сложные времена... мой папа предпринимал попытки стать выше...
— Постой...
— Когда его сокращали, когда пришли требовать по кредитам, когда компания потерпела крах... Он пытался стать выше.
— Постой... Ты немного не в том направлении думаешь...
— И у моей мамы был период, когда она хотела подрасти. В общем, не знаю. Я вспоминаю время...
— Да хватит уже!
Жена его была молода, ревнива и подозрительна, и потому телефонировала ему на службу по пять раз в день, справляясь о его верности.
— Если уличу, — грозила она, — повешусь и перееду к тетке в Устюжну!
— Не подходите, я прыгну!
— Ой, тока не надо мне говорить, шо мне надо делать! Это свободная страна, и здесь каждый делает то, шо он хочет, я хочу подходить — я подхожу, вы хотите прыгать — прыгайте, это ваше личное дело! Ну и чего вы не прыгаете? Я подошёл, а вы не прыгаете! Или вы так хотели прыгать, как я хотел к вам подходить?
Дезмонд:
— А что случилось с Радзинским?
Кельвин:
— Видишь это бурое пятно? Это Радзинский.
— ... и я решил повеситься!
— Но вешаются за шею, а не за ноги!
— Я ж не хочу умирать!
Самоубийство стало результатом глубоких размышлений о жизни, от которой остались одни гребаные обломки.
Зачем же быть таким эгоистом? Хуже всего пришлось веревке. Тебе бы поблагодарить веревку, что она передумала повесить такую свинью, как ты.