— Как по-вашему, она красивая?
— Кто?
— Ну та, с которой он пришел?
— Нуу... Ничего вроде бы... Но я бы не стал делиться с ней отбивной.
— Как по-вашему, она красивая?
— Кто?
— Ну та, с которой он пришел?
— Нуу... Ничего вроде бы... Но я бы не стал делиться с ней отбивной.
— Костя, тебе не кажется, что в последнее время у нас в отношениях что-то происходит?
— Знаешь, Вера, вот после таких твоих вопросов у нас реально потом что-то происходит.
Эта надежда теперь беспредметна. Прошло опасение утратить такую связь, такую тюрьму, такую ложь. Она вот-вот застынет навсегда.
Пластиковые люди дарят друг другу пластиковые эмоции, только вот почему-то после всех этих пластиковых историй льются натуральные слезы…
Из-за этой боли
Меня разрывает на части.
Ты показал, что такое горе.
Ты показал, что такое счастье.
Когда я увидел её в первый раз, она хотела повеситься в туалете. Потом она пошла за мной. Сначала она вызывала у меня только досаду. При этом у меня в жизни тоже всё не ладилось, как и у неё. Но три дня, которые я провёл с Лайлой — это было лучшее, что я испытал в жизни.
Обычно на искренность отвечают напускной любезностью, или холодностью, или тупым и грубым непониманием.
Просто мы чужие люди, которые случайно прошли вместе какой-то отрезок пути, так и не поняв друг друга.
(Просто мы расходимся как равнодушные люди, которые случайно прошли вместе отрезок пути, никогда не понимая друг друга.)
Я не выясняла с ним отношений, не кричала, не плакала, не грозила и не умоляла. Говорила спокойно и по делу. Когда повесила трубку, была собой абсолютно довольна. Только на одну минуту пожалела, что не поинтересовалась, не мог ли он себе девушку посимпатичней найти.
— Начинаешь меня ненавидеть?
— Нет. Удивляюсь, как я мог, зная тебя столько лет, так и не узнать тебя.