Нет, никого не спасают мантры, когда тихо тлеют собственные пятки.
Она была женой разведчика и отлично знала, с кем имеет дело. Простой, как обух по голове, шантаж всегда эффективнее любой сраной дипломатии.
Нет, никого не спасают мантры, когда тихо тлеют собственные пятки.
Она была женой разведчика и отлично знала, с кем имеет дело. Простой, как обух по голове, шантаж всегда эффективнее любой сраной дипломатии.
... Внезапная смерть всегда огорошивает и вышибает даже у безразличных людей слова сочувствия и сожаления.
... Сцепив руки на столе, скупо обронил, что есть, мол, такое благородное понятие «месть».
— Благородное?! — спросила она.
— Да. Благородное, что бы там кто ни говорил. Ибо подразумевает немалую силу чувств, невозвратимые потери и неослабное страдание оскорблённого. Ты понимаешь о чём я толкую?
— Пытаюсь...
— Вот... Кстати, прекрасно звучит на всех языках и у всех народов, а мне особенно на русском нравится — острое отточенное слово, удар кастетом: «месть!».
— Нет ничего тошнее протокольной правды. Да и у правды много одежд и много лиц. У неё оч-чень оснащённая гримёрка!
— Не понимаю! Мне, наоборот, из каждого мига жизни нужно извлечь ядро правды, хотя бы зёрнышко. Но — правды голой, без одежд, без грима. Ухитрилась извлечь зёрнышко правды — тогда он навсегда остался, этот миг. А не удалось, — ну, значит... всё зря.
— Что зря?
— Тогда он погас, миг жизни, — спокойно пояснила она. — Ушёл, развеялся... Ведь его нельзя воспроизвести, как какую-нибудь оперную постановку. Жизнь не терпит дублей.
День ото дня между ними вырастала стена, которую строили оба; с каждым осторожным словом, с каждым уклончивым взглядом эта стена становилась всё выше и рано или поздно просто заслонила бы их друг от друга.
... бабушка Морган учила меня, что китайская пытка водой — пустяк по сравнению со старушкой, которая желает что-то узнать.
… Педагог, не способный продемонстрировать ученику то, чего от него требует сам, — мошенник и пустобрёх.
Знаешь, наверное, и с людьми бывает: в конце концов мечтаешь, чтобы все тебя оставили в покое и перестали с тобой бороться.
Поздравляю! Вы выиграли экзекуцию. Сопротивление бесполезно, а вот кричать — разрешается.