— Адвокаты! Адвокаты! Если мне захочется услышать крики, вопли, ругань и брань, я съезжу на вечер к родным в Скарсдейл, ясно?
— Да, Ваша честь! [хором]
— Адвокаты! Адвокаты! Если мне захочется услышать крики, вопли, ругань и брань, я съезжу на вечер к родным в Скарсдейл, ясно?
— Да, Ваша честь! [хором]
Когда любишь человека, даешь ему всё, чего бы он ни пожелал, забыв о своём эгоизме.
(Может, я старомоден, но я верю, что когда любишь — нужно давать любимому то, о чем он попросит.)
Феминистки с упорством маньяка повторяют сказку про то, что «на самом деле» способности-то мужчин и женщин равные, но жизнь-де сложилась так, что пришлось им кухарить, а мужикам плыть на каравеллах. (Между прочим, женщина на корабле — несчастливая примета, поэтому коками на каравеллах были тоже мужчины — прекрасно стояли у плиты. И открывали америки. Не мешала им кухня отчего-то. А бабам отчего-то мешала. Как плохому танцору — сами знаете что...)
— Нонночка, часы переводили четыре месяца назад!
— Вот я тогда и не перевела...
— Ну... Можешь уже и не переводить, что зря-то дорогие часы просто так переводить...
Свергать диктаторов хорошо, используя слова «честь» и «правда», но практическое использование чести и правды в экономике не налажено, это вам не газ с нефтью.
... Иногда ты меня просто поражаешь: где ты был, когда раздавали мозги? Похоже, ты стоял последним ещё и за приличным видом, чувством стиля и остроумием.