Мейсон бросил на него еще один из своих мрачных взглядов, которых у него был целый набор: от очень мрачных и угрюмых, как туча, до разной степени мрачно-скептических и мрачно-усталых или же снисходительно мрачноватых, которыми он обычно оделял, как гостинцами, своих детей в их дни рождения.
— Опиши его.
— Высокий. Высокий и чересчур худой. И добродушный. Немного похож на жука-богомола, только не на хищного. Такой, знаете ли, приятный и дружелюбный богомол, который вместо охоты на других насекомых занялся теннисом.
— Это альма-матер Кольриджа и сэра Исаака Ньютона, который придумал кошкин лаз.
— Что? — переспросил Ричард.
— Хитроумнейшее изобретение, простое и гениальное. Лаз для кошки в двери туалета…
— Да, — сказал Ричард, — и ещё такую безделицу, как закон всемирного тяготения.
— Тяготения... — Дирк пренебрежительно пожал плечами. — Да, и это тоже. Хотя это всего лишь открытие того, что лежало на поверхности. Оно так и просилось в руки, бери открывай.
Не спрашивайте меня, почему работает телефон, если мы в далёком прошлом Вселенной. Этот вопрос уместно задать Британской телефонной компании.
— Тогда пиши. Скажем так: «Не дай мне узнать того, что мне знать не нужно. Не дай мне даже узнать, что в мире есть то, чего мне знать не нужно. Не дай мне узнать, что я не желаю знать того, чего знать не желаю. Аминь». Вот. Ты так и так в глубине души молишься об этом, так почему бы тебе не делать этого вслух?
— Гм, — промолвил Артур. — Ну спасибо...
— К этой прилагается ещё одна молитва, весьма важная, — продолжал старый столпник, — так что запиши-ка и ее тоже.
— О'кей.
— Значит, так: «Боже, Боже, Боже...» — ну это для подстраховки чем больше раз повторишь, тем лучше... Итак: «Боже, Боже, Боже! Храни меня от последствий моей предыдущей молитвы. Аминь». По большей части люди попадают в передряги именно потому, что об этой дополнительной молитве забывают.
— Что это было?
— Это я закричал!
— Да нет! Замолчи! Похоже, у нас проблемы.
— Это ты говоришь, что у нас проблемы?!
— Дентрасси?
— Нет, это ботинки с железными набойками.
— И кто это тогда?
— Ну, если нам повезёт, то это всего лишь вогоны, пришедшие, чтобы выкинуть нас в открытый космос.
— А если не повезёт?
— Если не повезёт, то, значит, капитан не шутил, когда обещал сперва почитать нам свои стихи.
— ... Успокойтесь, остыньте, расслабьтесь, присядьте…
— Слушай, ты, вот где, у меня ваше спокойствие, понятно? Я остыл настолько, что во мне кусок мяса месяц не протухнет. И так расслабился, что если присяду, меня можно будет собирать из-под стула совочком, ясно? Ну что, дошло или врезать?
Дирк не любил красивых женщин. Они вечно расстраивали его — их грация, их обаяние, эффектная внешность, а также отказ пообедать с ним.
У каждого в жизни есть свой счастливый случай. И если уж ты ухитрился упустить ту возможность, которая была тебе важнее всего, дальше твоя жизнь идет на удивление гладко.
Было ясно, что защита долго не протянет. От силы четыре минуты, по оценке Форда Префекта.
– Три минуты пятьдесят секунд, – объявил он немного погодя, щелкнул парой бесполезных переключателей и недобро взглянул на Артура. – Чайку захотелось?.. Три минуты сорок секунд.
– Да перестанешь ты считать в самом-то деле?! – взвыл Зафод.
– Перестану, – пообещал Форд. – Через три минуты тридцать пять секунд.
Cлайд с цитатой