Есть многое на свете, друг Антонио, чего не знает «Яндекс» и «Yahoo»...
— Так мы в Кремль едем? — удивился я.
— Практически. В Мавзолей, — отозвался молчавший до этого водитель. — Ща будем тебя из пионеров исключать.
Есть многое на свете, друг Антонио, чего не знает «Яндекс» и «Yahoo»...
— Так мы в Кремль едем? — удивился я.
— Практически. В Мавзолей, — отозвался молчавший до этого водитель. — Ща будем тебя из пионеров исключать.
— Людям праздник нужно создавать. Иногда. А то они перестанут телик смотреть. И страна в ящике исчезнет...
— Умно… — резюмирую я.
— Понимая, что вы человек занятой, Антон, постараюсь сразу к делу.
Да уж, давно пора.
— Что вы, Аркадий Яковлевич, я никуда не тороплюсь! — Я скорчил извиняющуюся рожу, посылая ясный сигнал, что ещё час назад должен был быть в другом месте.
«Тебе хорошо со мной?», — задаёт она вопрос, который вот уже три тысячи лет возглавляет посторгазмический хит-парад.
В этом сезоне, впрочем, как и в предыдущем, в Москве модно изображать, что у тебя каждый день воскресенье. И кажется, что время остановилось и всегда будет лето. Даже зимой. И счастью не будет конца. Все пьют коктейль из веселья напополам с тоской. И все уверены, что эта party никогда не закончится…
Ибо в начале было слово. А уж потом появился телевизор. Это из Священного писания, если помните.
Можно использовать любые технологии, кроме технологий крови. Вспомните историю двухгодичной давности с картинками разрушений ливанского города после попадания израильских ракет, подделанными в фотошопе. Если бы речь шла о фотошопе, где президент какой-то страны обнимает проституток, все промолчали бы. Но кровь фотошопить нельзя. Она слишком реальна.
На дворе четырнадцатое февраля, День всех влюблённых, а радостных лиц что-то не прибавилось. Интересно, куда подевались все эти счастливые обнимающиеся парочки, разгуливающие по городу с красными коробками в руках или прижимающие к груди красные же открытки в виде сердечек? Где они, я вас спрашиваю? Дома обнимаются? Бегают по магазинам? Строчат друг другу «валентинки» по е-мейлу? Или стоят в пробках, как и я? Или, может быть, никто никого уже не любит? Может быть, я прав и всех нас просто тошнит друг от друга?