— Мужики, вы вообще знаете, кто я? Откуда?
— А ты в курсе, что при МВД создана группа — «беспредельщики»? Так вот, нам пофиг — кто ты, откуда...
— Мужики, вы вообще знаете, кто я? Откуда?
— А ты в курсе, что при МВД создана группа — «беспредельщики»? Так вот, нам пофиг — кто ты, откуда...
— Слушай, ты бы поосторожнее с шефом, всё-таки не последний человек...
— А заметил странную особенность, как не последний человек, так обычно — последняя сволочь?
— Ну, ты так не обобщай.
— Да я не обобщаю — жизнь обобщает.
— Я же житель большого города, этот городишко мне не подходит. Он хорош только для папы, я полагаю.
— Ужасно. Даже элита не может себя так вести [Бобби просит её помолчать].
— Сидеть за столом, зевать и дёргать волоски из ушей, и так до конца жизни. А я создан для того, чтобы ловить известных преступников и взбираться вверх по служебной лестнице...
— Папа, народ безумствует! Я тоже сойду с ума!
— Раньше надо было сходить. А теперь с вас спросят — кто в трудные годы прислужничал, а кто болел душой, не жалея здоровья своего, понимаешь.
Я, кажется, знаю, как вы довели человека до самоубийства — вы просто с ним долго разговаривали.
Конному всаднику. С лошадью следует обращаться как с женой: надо делать вид, что ты ей доверяешь.
— ... Знакомится в баре с жертвой или в ресторане, напаивает её до бессознательного состояния, а утром жертва себя обнаруживает совсем в другом конце города, на остановке или просто на земле... И без всего!
— Голыми, что ли?
— Умерь свою фантазию, Краснов, до необходимого предела!
В раннем пробуждении, особенно после того, как поздно лёг спать, есть определённая прелесть. Есть это офигенное чувство, что вроде только что глаза закрыл — опа, а уже вставать. После такого пробуждения ты ощущаешь себя Буратино — глазами хлопаешь, двигаешься рывками, в голове ветер свистит, виски деревянные и мысли коротенькие-коротенькие.