У кого соображенья нету, те только всем жизнь отравляют.
Он вдруг понял, как утомительна жизнь, когда приходится заново прокладывать каждую тропинку и чуть не все время следить за своими вышагивающими ногами.
У кого соображенья нету, те только всем жизнь отравляют.
Он вдруг понял, как утомительна жизнь, когда приходится заново прокладывать каждую тропинку и чуть не все время следить за своими вышагивающими ногами.
Жизнь устроена так, как она устроена, и признак здоровой психики и развитого интеллекта — это умение приспособиться к тому, как жизнь устроена, адаптироваться...
Когда боишься кого-то, ты его ненавидишь и все думаешь про него и никак не выбросишь из головы.
Интеллект — это умение любой маленький факт сделать себе полезным. Умение менять себя и вовлекаться в жизнь. Строить мир. Делать пусть даже совсем крохотные вещи, но делать, а не рассуждать о них.
Меньше умничаешь, дольше живешь, спокойней спишь и паленой водкой не глушить тоску по несовершенству всего человечества как вида...
По утрам их веселило ясное солнце и сладкий воздух, огромное море, игры ладились, в переполненной жизни надежда была не нужна, и про нее забывали.
Не всегда побеждает сильнейший, а чаще тот, кто оказался умнее, изобретательнее и дальновиднее других.
Ральф стоял и смотрел на него, как немой. На миг привиделось — снова берег окутан теми странными чарами первого дня. Но остров сгорел, как труха, Саймон умер, а Джек... Из глаз у Ральфа брызнули слёзы, его трясло от рыданий. Он не стам им противиться; впервые с тех пор, как оказался на этом острове, он дал себе волю, спазмы горя, отчаянные, неудержимые, казалось, сейчас вывернут его на изнанку. Голос поднялся под чёрным дымом, застлавшим гибнущий остров. Заразившиеся от него, другие дети тоже зашлись от плача. И, стоя среди них, грязный, косматый, с неутёртым носом, Ральф рыдал над прежней невинностью, над тем, как темна человеческая душа, над тем, как переворачивался тогда на лету верный мудрый друг по прозвищу Хрюша.