Мы находимся в стратегическом одиночестве. И выход из стратегического одиночества — одна из важнейших задач внешней политики.
Война — это главный экзамен для военно-политического руководства страны. После проигранной войны иногда исчезает и государство, исчезает и правитель, в лучшем случае он превращается в политический труп. А часто — и в физический.
Революция не выдвигает на руководящие посты мастеров инженерного оборудования. Горлопанов — да. Любителей яркой революционной фразы — да. А стратегически мыслящих людей — нет.
Когда политик постепенно поднимается по служебной политической лестнице, он отлично знает цену каждого произнесенного слова. И лишнего никогда ничего не говорит. Но...
Политика требует от людей, занимающихся ею, большой гибкости ума; она не знает неизменных, раз навсегда данных правил.
Факты истории интересуют нас только в том случае, если они вписываются в наши политические убеждения.
Первая зарубочка. С нами никто ни о чем не собирается договариваться. И вторая зарубочка. А может ли в России состояться прорыв экономический, социальный прежде всего, в том состоянии политической и экономической элиты, или тех людей, которые себя таковыми считают, и которую сейчас мы наблюдаем? И сами дадите на это ответ. Мы были готовы к ситуации конкуренции с Западом, и мы ее в общем выигрывали. А вот готовы ли мы к конкуренции с Западом, когда целью будет полное разрушение и России, и Евразии в целом? Вот это меня гораздо больше пугает. И об этом нужно думать.
Это была одна из проблем Советского Союза. Когда они решили взять из христианства то, что им нравится, убрав оттуда Бога, то многие вещи посыпались, продержавшись какое-то время. И стало ясно, что это — не настоящее. Это не о том, о чём было изначально. И тогда все надстройки и великолепные достижения Советского Союза и огромные его реальные успехи, все они стояли на каком-то фундаменте, и этот фундамент как песок начал уходить из-под них. И это огромное здание успехов начало уходить куда-то вниз.
— Мы, Россия, никогда не станем прокитайской цивилизацией. Или проамериканской.
— Разные культурные коды. [реплика Владимира Соловьёва]
— Я согласен с Сергеем Михеевым, что православие является этнообразующей частью русской цивилизации. Неважно, верите вы или не верите. Нормативы поведения, культуры заданы православием. Да, русская цивилизация родилась задолго до православия. И русское православие вбирало в себя очень многие старые традиции. Есть долгий промежуток времени, когда формировалась устойчивость русской цивилизации. Похоже и у Китая. А за счёт чего формировалась американская цивилизация? Все были объединены идеей агрессивного освоения экономических пространств. И теперь эта агрессия к ним возвращается. Мне кажется, Америка пытается вернуть мир к агрессивному типу поведения. На самом деле это зеркально возвращается внутрь американской цивилизации. Потому что если ты агрессивен, ты агрессивен и по отношению к себе. Это и есть то, что система пошла вразнос. Дело не в том, уйдёт ли Трамп. Требование вести себя агрессивно останется. Это ультралевацкий лозунг, который пришёл в США. И это — самое опасное.
Cлайд с цитатой