Сама по себе книга — это явление нравственное. Писатель или делится знанием, или бьет в колокола, тревожась о какой-то проблеме мира, делясь своей тревогой с читателем.
Создание книги — таинственный процесс. Поэтому, повторю снова, думаю, что людям, которые вообще погружены в чтение, легче заинтересоваться истиной и найти Христа. До этого времени они находятся в поиске.
Господь в тысячу мелочей не вмещается. Он всегда будет больше, чем любые правила
Всё, что даётся человеку, дано от Бога, а не от человека. Обстоятельства жизни — это некие движения рук Божиих, которые и ставят барьеры, и снимают барьеры, прикасаются к человеку или трясут его за плечи.
Самое великое занятие на земле — это молиться Богу.
Аскеза — это упражнения. Существуют некие упражнения, которые насилуют грехолюбивую природу ради чего-то большего. Это как работа гончара над глиной: сначала он бьёт её кулаками и ребром ладони, а потом уже что-то делает из неё. Аскетизм — упражнение, требующее времени, энергозатрат, терпения, преодоления боли и неудач. Это некое универсальное явление.
Прежде чем приступить к подвигам, малым или большим, человек должен узнать себя. Каждый человек неповторим.
Мы входим в Церковь дверьми покаяния. Это общий закон, и нет исключений.
Почему православные люди не любят сидеть в храме, например? Потому что понимают, что стояние само по себе — пусть минимальная, плотская, но всё-таки тоже жертва Богу.
Часто думают, что покаяние состоит в том, чтобы только сожалеть о сделанных грехах. Но сожаление о грехах — это еще не покаяние, это всего лишь его составная часть.
Много ли Богу надо на самом деле от нас? Может быть, и одного вздоха хватит. Но мы не можем этого заранее сказать, поэтому нужно трудиться.
По большому счёту, каждый из нас должен был бы понимать сам, что жизнь все равно придется прожить со страдающим сердцем, и утешение — целостное, полное, чистое — ожидает человека, но — в жизни будущего века. Мы вроде бы понимаем это... и не понимаем одновременно.
Cлайд с цитатой