— Беречь самолюбие Фордариана — чертовски изнурительное занятие.
Он проводит слишком много времени за созерцанием своей родословной.
— Он не исключение.
— А послушать его — так и не скажешь.
— Беречь самолюбие Фордариана — чертовски изнурительное занятие.
Он проводит слишком много времени за созерцанием своей родословной.
— Он не исключение.
— А послушать его — так и не скажешь.
Боль, как и время, неизбежно наступает и проходит. Вопрос в том, что прекрасного ты сможешь извлечь из жизни, помимо боли и несмотря на нее?
Когда кого-то любишь, то кожей чувствуешь его боль и беду, намного сильнее, чем он сам. Любая боль удваивается.
В последние недели этих «если бы» было больше чем достаточно. Пора уже сменить пластинку на «давайте жить дальше».
Всё-таки насколько приятнее читать военную историю с некоторым удалением во времени — скажем, век или два спустя.
Движение вперёд срабатывает как стратегия лишь тогда, когда ты очень точно знаешь, где именно находится это самое вперёд.
Слава самоубийц — утеха для дураков. Мы не сдаёмся. Мы выжидаем, когда представится возможность победить.
— Послушайте только, как веселятся мужчины!
— Они смеются, вероятно над какой-нибудь непристойностью.
— Да нет, просто сплетничают. Мужчины любят сплетничать.
— Ещё бы, конечно!
— В этом нет ничего плохого. Люди, которые не любят сплетен, не интересуются своими ближними. Я просто настаиваю, чтобы мои издатели любили сплетничать.
— Да, но мужчины сплетни называют делом.