Альбер Самен

Под вечер смутная душа моя близка

Туману зимнему – холодному, седому.

Насупилась под стать заброшенному дому,

Где липнет плесенью животная тоска.

Вихрится мысль, пьянит и падает, и дразнит,

Снует танцовщицей, что вечно под хмельком,

Не видеть бы людей, не думать ни о ком!

От скуки будничной в зубах гадливость вязнет.

В надлобье пустота заухала совой,

И сердце, вялое, как плеск береговой,

Зашлось, спеленуто листвою малодушной.

А в зеркале зрачков, как в небе огневом,

Вздымает купола восточный город душный,

Прекрасный варварским закатным торжеством.

Другие цитаты по теме

Пряный вечер. Гаснут зори.

По траве ползет туман.

У плетня на косогоре

Забелел твой сарафан.

В чарах звездного напева

Обомлели тополя.

Знаю, ждешь ты, королева,

Молодого короля.

Второй вечер сиял. Насколько тосклив был первый, настолько ослепителен второй. Потому что в тот вечер мы предавались волшебным грезам. Ты еще помнишь, как я зашел за Тобой? Вечернее солнце бросало прощальные лучи на колокольню, играя на циферблате и стрелках золотых часов. Неторопливой волшебной походкой Ты шла мне навстречу – о, как я люблю Твою походку! Вечерняя заря неповторимо прекрасного дня бросала блики на Твои волосы, устилала нежным сиянием дорогу под твоими ногами. Снова в опускающемся вечере зазвучали мелодии – старые песни и мотивы. И затихающие звуки неожиданно рождали отклик в моей душе…

Перед луною равнодушной,

Одетый в радужный туман,

В отлива час волной послушной,

Прощаясь, плакал океан.

Но в безднах ночи онемевшей

Тонул бесследно плач валов,

Как тонет гул житейских слов

В душе свободной и прозревшей.

Сны действительно зеркала нашей души. Я называю их «Театр семи преисподней». Они очень важны для нашего духовного развития.

Когда человек страдает, сквозь изгибы тела все явственнее начинает проступать душа.

... твоя душа принадлежит только тебе. Сделай из неё то, что ты хочешь. Все мы, каждый, создаём себя сами. И в конце жизненного пути мы преподносим наши души нашим Покровителям, словно ремесленник — творение своих рук.

Люблю. И потому вольна

жить наизусть, ласкать с листа.

Душа легка, когда полна,

и тяжела, когда пуста.

Моя — легка. Не страшно ей

одной агонию плясать,

зане я родилась в твоей

рубашке. В ней и воскресать.

Она меня любит как график, по датам, по числам морей и пустынь. Она заползает мне в душу до глуби и губы брезгливо кривит. Она меня любит, конечно же, любит. Но страшно от этой любви.

Девушка, открывающая душу и тело своему другу, открывает все таинства женского пола.

Ива склонилась и спит.

И кажется мне, соловей на ветке...

Это её душа.