Одни играют с судьбой, а другие с ней заигрывают.
Даже зрячий живет вслепую.
Одни играют с судьбой, а другие с ней заигрывают.
Ты права, конец истории в книге уже предопределен. Но в нашей жизни мы не читатели, мы писатели. Мы можем изменить концовку, верно?
... страшная высота степени кадоша предполагала и страшные же испытания для ищущего. Одному Богу было ведомо, что могло теперь явиться послу из непроницаемой тьмы глубочайшего подземелья, где бесстрастный поручитель оставил его в одиночестве.
Только одно остаётся — ждать и уповать на судьбу. Поверь, она лучше нас знает, как надо…
Непоправимая ошибка в возрасте неведения. В этом возрасте выходят замуж, рожают первенца, выбирают профессию. И наступает день, когда узнаешь и постигаешь множество вещей, но уже слишком поздно, ибо вся жизнь была предопределена, в ту пору, когда ни о чём не имеешь понятия.
Нет в мире какой-то одной правды. Чушь это… У каждого своя правда, и жизнь складывается, как ей заблагорассудится.
Энн старательно избегает фильмов о войне, никогда не читает книг с трагическим концом, не смотрит благотворительных передач (особенно телемарафоны «Ради жизни») и лишь изредка включает новости. Когда у ее тети нашли рак, Энн «переключилась» на другой канал. Она терпела лишь абстрактные болезни – у незнакомых людей, второстепенных персонажей. Главные герои всегда поправляются, и даже если происходит самое страшное, их смерть на экране прекрасна, тем более что ее режиссеры – сами умирающие. Они успевают сказать последние мудрые слова, оставить завещание, порадовать напоследок всех, кто им дорог. А когда в мыльной опере кто-нибудь умирает, его почти сразу заменяет новый персонаж.
Жизнь — это испорченная рулетка, где шарик, как его ни крути, всегда выпадает на отметку зеро.