Франц Вертфоллен. Заурядные письма священника своей мёртвой жене

Ребенком еще доставал нянек – как, как можно горгон, хульдр, лис, ундин бояться, что за кастраты вообще Землю одни населяют?! Когда надо так, безумнейше надо, наоборот, на колени упасть – жри мое сердце, великолепное существо! Пусть, пусть будет мне больно, как сладко. Не дрогну. Никогда, демоненок, никогда не жалел я жалкой бордовой тряпки, что вы называете сердцем.

Другие цитаты по теме

Мы не знали друг друга до этого лета,

Мы болтались по свету, земле и воде.

И совершенно случайно мы взяли билеты

На соседние кресла на большой высоте,

И моё сердце остановилось, моё сердце замерло...

Блеск искристых снегов

созерцаю завороженно,

серебристую даль -

и не знаю, о чём тоскует

беспокойное мое сердце...

Ах, терпеливое сердце, твоя способность надеяться безгранична!

В весеннее поле

Пришёл я — мне захотелось

Нарвать фиалок,

Но поле вошло в моё сердце,

Ночь целую там провёл я.

У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище — взволнованное сердце другого человека.

В единый день

Сердце мое,

Мирскую познавшее горечь,

Просквозили – весенний ветер

И осенний – разом.

Любить Елизавету Тюдор означает всегда хотеть большего, чем возможно получить. Вечно пребывать между раем и адом, тоскуя о недостижимом. И в этом смысле мне было жаль Роберта Дадли. Образ Елизаветы, запечатленный в его сердце, манил его в рай, но цепями плоти он был прикован к вратам ада.

Сердце человеческое нуждается в отдыхе, когда поднимается на вершины привязанности, но редко останавливается на крутом склоне враждебных чувств.

Мы думали, что всё на свете

Забвенье, щебень и зола…

А в сердце правда улыбалась

И часа своего ждала.

Слеза — горячею кровинкой

на белом инее стекла…

А в сердце правда улыбалась

и часа своего ждала.

Моя кровь — это чудо, которое путешествует по венам воздуха из моего сердца в твоё.