— Круг отмщения образует цепь.
— Его месть не принесла ему счастья.
— Звенья отмщения можно разбить лишь прощением.
— Круг отмщения образует цепь.
— Его месть не принесла ему счастья.
— Звенья отмщения можно разбить лишь прощением.
Я не мстительная, но мой папа бизнесмен учил: можно простить долги, но нельзя простить покушение, потому что в следующий раз его доведут до конца.
— Ты ведь священник?
— Да
— И ты веришь в ад?
— Одно время я служил в маленьком пригороде в Англии, и каждое воскресенье после службы я видел мальчика, который стоял у входа в церковь. И однажды мальчик признался, что забил до смерти свою собаку лопатой. Он сказал, что пёс укусил его младшую сестру за щеку и он хотел отомстить. Мальчик волновался, не отправят ли его за это в ад. Я сказал ему, что Бог поймёт его, если мальчик раскается и, конечно, простит его. Но мальчику не нужно было прощение, он боялся только того, что если попадёт в ад, этот пёс будет там ждать его...
— Вот ты говоришь: любовь, любовь! — а самая большая страсть человека — это страсть возмездия. Человек, униженный подлостью мерзавца, больше всего мечтает о сладости возмездия, и ему плевать на твое учение о любви!
— Возмездие — это кровавое прощение зла. Но зло нельзя прощать, но и нельзя мстить. Однако для разумного человека есть выход из тупика. Он должен обернуть страсть возмездия на свою жизнь, и он вдруг увидит со всей ясностью, что сам не всегда был справедлив, сам должен заняться своими грехами, и окажется, что именно подлость унизившего его мерзавца раскрыла ему глаза на его собственные слабости.
— Выходит, подлец полностью оправдан! Он даже был полезен! — радостно воскликнул дьявол.
— Никогда! — загремел Бог. — Сделавший подлость каленым покаянием должен выжечь из своей души эту подлость! Иначе я беру его на себя. И он у меня так завопит в аду, что в раю услышат его и вздрогнут!
— Но, допустим, — продолжал дьявол, — человек, сделавший подлость, покаялся и подходит к человеку, которому он сделал подлость. Что тот ему должен сказать?
— Не мщу, но и не прощу, — ответил Бог.
— Ты должен помочь мне прижать Бентона.
— Да? А, может, заодно и короля кастрируем, чтоб два раза не вставать?