Не так уж много развлечений бате по карману:
Батя пьёт водку,
Батя бьёт маму.
И ни к чему менять программу – и так всё чётко:
Батя бьёт маму,
Батя пьет водку.
Не так уж много развлечений бате по карману:
Батя пьёт водку,
Батя бьёт маму.
И ни к чему менять программу – и так всё чётко:
Батя бьёт маму,
Батя пьет водку.
Я все помню, я ведь теперь трезвый.
Поля продают,
Дома продают,
Пьют вино беспробудно...
Так гибнут люди в деревне моей.
Что же сердце тянется к ним?
— Д-а-а... Грустная история.
— Нет. Грустная история — это когда человек на зелёный свет через дорогу переходил, а его машина задавила, а он не виноват. Меня же пить никто не заставлял. Жена боролась как могла, потом бросила и правильно сделала. Потом целые годы — как в тумане, не помню ничего. Очнулся, вижу — я уже старик. На дне жизни...
Пью водку под хрустящую капустку.
В окне луна. Снаружи слышен хруст
Задумчивых шагов по первопутку.
Всё это вместе навевает грусть.
Пью. Наливаю. По второй, по третьей.
Шаги затихли. Вечер снова тих.
И опыт четырёх десятилетий
Понуро и печально входит в стих.
Я понимаю, если бы не юмор,
Зарезаться бы надо огурцом.
Но если вышло так, что ты не умер, -
Сиди и пей с потерянным лицом.
Я пью водку, закусываю луком и плачу. Может быть, я плачу от лука, может быть, от любви, может быть, от презренья.
— Лечить я тебя буду, Федька! Основательно лечить!
— Бесполезно, брат! От счастья вылечить невозможно... Понял?!
— Я таким был многие годы, я пил.
— Почему бросил?
— Из-за Энни. Я ушёл в море на неделю, когда вернулся — нашёл её без сознания. Её мать была в запое. Я решил, что один из нас должен быть трезвым.
…пьющие женщины намного страшнее, чем мужчины.
Вся их жизнь имела такой вид, что рождались они для водки, работали и губили свое здоровье непосильной работой — ради водки и отправлялись на тот свет при ближайшем участии и помощи той же водки.
Как заставить тебя понять разницу: удовольствие немного выпить за хорошим ужином с друзьями, небольшие ежедневные излишества светского алкоголика – все это далеко от пропасти, в которую ты падаешь, от гибели, которой ты сам ищешь, от той маленькой смерти, после которой ты совершенно разбит и слаб.