— Мы взяли Умбару.
— В чём смысл всего этого? Я имею в виду, зачем?
— Не знаю, сэр. Не думаю, что кто-нибудь знает. Но я точно знаю, что когда-нибудь эта война закончится.
— Что будет тогда? Мы солдаты. Что будет тогда с нами?
— Мы взяли Умбару.
— В чём смысл всего этого? Я имею в виду, зачем?
— Не знаю, сэр. Не думаю, что кто-нибудь знает. Но я точно знаю, что когда-нибудь эта война закончится.
— Что будет тогда? Мы солдаты. Что будет тогда с нами?
Солдатам не светит хорошая смерть,
Им светит крест возле поля боя.
Крест из дерева вгонят в земную твердь
У павшего воина над головою.
Солдат кашляет в дыму и корчится,
А вокруг грохот взрывов, огонь и вой.
Солдат, пока атака не кончится,
Задыхаясь, не верит, что он живой.
Un soldat de bois
Ne mange que du chocolat,
Un soldat d’étain
Ne mange que du massepain,
Un soldat de plomb
Ne mange que des macarons,
Un soldat de fer,
Que des biscuits à la cuiller.
Mais le vrai soldat
Ne mange, quand la guerre est là,
Que des vers de terre
Et des fleurs de cimetière.
Я полагал, что быть хорошим солдатом значит делать всё, что тебе скажут. Такими нас создали. Но мы не дроиды. Нас нельзя запрограммировать. Вы должны учиться принимать собственные решения.
— Файвз, что ты тут делаешь? Ты должен быть в казармах.
— Я нашёл пилотов. Мы собираемся за этим грузовым кораблём.
— Это правильный поступок. Мы должны попытаться.
— Я не могу слепо следовать приказам, когда знаю, что они абсурдны. Особенно если на кону стоят жизни.
— Придётся, если веришь в то, за что сражаешься.
— Я верю. Верю. Но я не просто номер. Никто из нас — не номер!
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей,
Не в землю эту полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Солдаты — граждане одной страны,
Ей имя — Смерть, и сумрак в ней царит,
И серым сумраком поглощены
Их детские обиды, страх и стыд.
Солдаты предназначены войне.
Их жизнь — не в счет, есть только долг и цель.
Под гром пальбы, когда земля в огне,
Им снится дом и чистая постель.