You could have it all,
My empire of dirt.
I will let you down,
I will make you hurt...
You could have it all,
My empire of dirt.
I will let you down,
I will make you hurt...
I wear this crown of shit,
Upon my liar's chair,
Full of broken thoughts,
I cannot repair.
Beneath the stains of time,
The feelings disappear.
You are someone else,
I am still right here.
Безысходность. Что может быть хуже? Мы бежим по лабиринту своего сознания в поисках выхода, но его нет. Это замкнутый круг, в который заковывает потерянная надежда. Боль и ненависть к судьбе рондообразно проходят по телу, усиливаясь с каждой новой волной. Мы осознаём, что ничего нельзя сделать, но не можем смириться с этим. Пытаемся бороться, разбивая руки в кровь об ненавистные стены, которые преграждают путь к спасению. Разрываемся на части от накопленных эмоций. Хочется кричать, метаться из угла в угол, проклиная весь мир. Мы теряем веру в лучшее, в людей, в себя. Ненавидим за слабость и готовы принести величайшие жертвы ради выхода. Но его нет, просто нет.
All of my fears came true.
Black and blue, and broken bones.
You left me here, i'm all alone.
My little piggy needed something new.
Так больно и так сладостно быть рядом и в то же время не иметь возможности прикоснуться друг к другу.
А ещё.. Ещё я знаю, как выглядит искренность, которой нигде больше не осталось. Мы словно огромное умирающее дерево, что колышется на ветру, засыпая под шёпот безмирия, но всё ещё пьющее кровь планеты, наполняя её болью.
... любовь всегда сопровождалась мучительной болью, огромной радостью и глубокой печалью.
— Я не понимаю, что ты делаешь.
— Пытаюсь раздробить камень в груди, но не получается.
— Осторожнее: разбивая камень, не задень сердце.
Иногда мне хочется много спать,
Чтобы просто не чувствовать эту боль.
Своим телом уткнуться во всю кровать
И обнять тёплый плед, представив его тобой.
Я стала похожа на старую советскую куклу с огромными голубыми глазами и пластиковыми ресницами, которая постоянно твердит «мама», если ее наклонять из стороны в сторону. Я лежала на кровати, глядя в пустоту, я перестала ЖИТЬ, превратившись в анатомическое пособие. Вновь включился защитный механизм, заблокировав все эмоции.