Когда человека не стало, прощания с ним ранят сильнее всего.
Показать кому-то свои травмы — всё равно, что снять перед человеком одежду: как прежде на тебя смотреть уже не будут.
Когда человека не стало, прощания с ним ранят сильнее всего.
Показать кому-то свои травмы — всё равно, что снять перед человеком одежду: как прежде на тебя смотреть уже не будут.
Мы позволяем людям говорить всякую чушь, а потом они повторяют её так часто, что это становится нормой — сначала для них, а потом и для нас. Но какой смысл в том, что у тебя есть голос, если ты молчишь, когда нужно говорить?
Какое странное чувство. Я его увижу, вот что мне кажется.
Нет, я сделаю это явью. Жди меня...
Хоть мы снова и оказались порознь, но что было дважды, будет и трижды. Я знаю, мы снова встретимся.
... в сердце утренних приветствий и полуденного смеха лежит неотвратимость прощания.
До свидания, ночь. Ты к утру уже так постарела, ты покрылась морщинами первых забот и зевак. Умираешь? Но это не смерть, а свобода от тела.
Ну прощай, прощай до завтра,
Послезавтра, до зимы.
Ну прощай, прощай до марта.
Зиму порознь встретим мы.
Порознь встретим и проводим.
Ну прощай до лучших дней.
До весны. Глаза отводим.
До весны. Ещё поздней.
Ну прощай, прощай до лета.
Что ж перчатку теребить?
Ну прощай до как-то, где-то,
До когда-то, может быть.
Что ж тянуть, стоять в передней,
Да и можно ль быть точней?
До черты прощай последней,
До смертельной. И за ней.
— Если ты отправляешься на честное дело — почему уходишь тайно?
— Потому что прощания тяжело мне даются. Я оставляю свою кожу и плоть, как на железе в мороз.
Вы спрашиваете, какая у меня мечта? Какими талантами я обладаю? В чём я хорош? Я мало успел и за всё это время не смог сделать самого главного. Я жил, не задумываясь. А теперь я понимаю, что кроме жены и дочери у меня никого нет. Дорогая! И наша любимая Мин А, за то, что я рано ухожу, прошу прощения. Я до самого конца буду просить прощения. Поверьте мне. Я люблю вас.
Если у тебя хватит смелости, чтобы сказать «прощай», жизнь наградит тебя новым «привет».