Он был мягким, беззаботным. Всегда в хорошем настроении. У него была очень светлая энергетика. Он не был нытиком или циником. Он всегда... Блин... Он любил подурачиться. Всё время шутил, над всем потешался.
Ведь смысл не в том, чтоб найти плечо, хоть чьё-то, как мы у Бога клянчим.... В том, что каждый из нас запальчив, и автономен, и только сам – но священный огонь ходит между этих вот самых пальцев, едва проводишь ему по шее и волосам.
Он верил во всеобщее равенство. Ему было нелегко принять, что все не могут быть равны. Что сама идея того, чтобы подняться, стать лучше других — уже исключает равенство. Друзья не могут быть равны. Поэтому он раздавал столько вещей, со всеми делился, разрешал приятелям жить у него, брать у него вещи, давал им деньги, потому что верил в эту идею.
Да не о том думай, что спросили, а о том — для чего? Догадаешься — для чего, тогда и поймёшь, как надо ответить.
Суть в том, что добро... Не имеет границ. И эта мысль меня успокаивает. Я знаю, что это так. Был какой то церковный гимн, который я запомнил несколько лет назад. Там пелось про маленький огонёк и припев там... Замечательный. Лучше чем куплет. Он звучит так: «Помни обо мне, когда уйду за океан. Там... там и обитает истина, где-то за океаном, но это не делает её менее реальной. Да, Гас умер, но он где то за океаном».
Панк ведь на самом деле не музыка, это эстетика, это энергия, отношение к жизни. Всё это перемешалось и вылилось в современное направление, типа... Трэпа. И то, что делал Пип — тесно переплеталось с трэпом. Мелодичным трэпом.
Думаю, он идентифицировал себя со всеми угнетёнными людьми. И мне казалось, что он хотел превратить себя в изгоя.
— Я не хочу думать, что у меня есть мужчина, когда его нет.
— Как нет? Я твой мужчина.
— Я это поняла, когда я не её спасала, а тупо тебе дозванивалась. Я постоянно тебя жду, а тебя нет. Я на тебя надеюсь, как на врача. Не как на врача. Я уговариваю себя, что раз в неделю — это совместная жизнь. Что это нормально. Что я не жадная. А потом я вижу твою жену, я понимаю, что у тебя она есть — эта жизнь, а у меня круглосуточная работа и раз в неделю. И я постоянно закрываю на это глаза. Но так, знаешь, неудобно, потому что постоянно на что-то натыкаешься.
Если честно, он делал их, потому что сам говорил: «У меня не будет нормальной работы, я не хочу нормальной работы и не хочу выглядеть нормальным человеком».
Cлайд с цитатой