Здесь чувство юмора — не по «понятиям»,
В ходу другие песни.
Панк-рока для духа поднятия,
Нет в этом месте...
Здесь чувство юмора — не по «понятиям»,
В ходу другие песни.
Панк-рока для духа поднятия,
Нет в этом месте...
— Да, но Розалинда будет думать, что я отправился в тюрьму.
— Ну и пускай думает. Раздумья украшают женщину.
Я уже сказал, что Холмс прекрасно играл на скрипке. Однако и тут было нечто странное, как во всех его занятиях. Я знал, что он может исполнять скрипичные пьесы, и довольно трудные: не раз по моей просьбе он играл «Песни» Мендельсона и другие любимые мною вещи. Но когда он оставался один, редко можно было услышать пьесу или вообще что-либо похожее на мелодию. Вечерами, положив скрипку на колени, он откидывался на спинку кресла, закрывал глаза и небрежно водил смычком по струнам. Иногда раздавались звучные, печальные аккорды. Другой раз неслись звуки, в которых слышалось неистовое веселье. Очевидно, они соответствовали его настроению, но то ли звуки рождали это настроение, то ли они сами были порождением каких-то причудливых мыслей или просто прихоти, этого я никак не мог понять.
Тюрьма — это не круто! Быть здесь — не круто! Это не храбрость, не смелость и не мужество. Это — глупость. Я дура, что попала сюда, и дура, что думала, что это не разрушит мою жизнь, что буду в порядке. И я не выживаю, я просто существую.
Для протокола: погода сегодня спокойная и солнечная, но воздух отравлен брехней...
Погода сегодня — переменный гнев, временами припадки ярости. ...
Просто на заметку: погода сегодня неистова, тревожна и немного суматошна...
— К кому мне обратиться, чтобы выдали чистый матрац? — спросила она.
— Ко Всевышнему. Вот только Он что-то давненько сюда не заглядывал.
Знаете, как это бывает: некоторые фильмы запоминаешь только по тому, какое тогда было настроение или с кем ты его смотрела. То, что мы творим в своем воображении, гораздо хуже того, что происходит в жизни.
— Меня встретят в Азкабане, как героя!
— Может быть... но лично я не считаю тебя героем.