Ну что у нас за терминология: пионер-лагерь, зона отдыха...
Любой ценой я должен сохранить в своем сердце Любовь. Если я пойду в тюрьму без Любви, что станется с моей Душой?
Ну что у нас за терминология: пионер-лагерь, зона отдыха...
Любой ценой я должен сохранить в своем сердце Любовь. Если я пойду в тюрьму без Любви, что станется с моей Душой?
А разве человек когда-нибудь бывает доволен? На свободе не хватает денег, в тюрьме — свободы...
В Англии к названию этого учреждения добавляют: «Тюрьма Её Величества». Впервые я испытал «королевское гостеприимство» в следственной тюрьме Брикстон. Могу свидетельствовать: это была тюрьма королевы, но отнюдь не королевская тюрьма.
Кто-то из эмигрантов, кажется князь Гагарин, говорил, что в Советском Союзе осуждённых приговаривают к десяти годам лишения свободы без права переписки. Выдумать такое мог только садист.
— Продолжишь говорить о невиновности — вернешься сюда так быстро, словно у тебя магнит в заднице.
— Я ничего не делала!
— Слышь, я тоже, догоняешь? Да все сюда попали, кто свернул не туда по пути в церковь.
— Мы вам приклеиваем парик.
— Так.
— Рисуем татуировку.
— Так.
— И сажаем в тюрьму.
— Так… А за что это?
Мое заключение — это обратная материальная сторона матрицы, сотни поставленных в строй тел — ослабленных, бледных, бессловесных, сотни физических существований, обволакиваемых слизью возвращения того же самого, слизью апатии и застоя.