А я всё думала: я мать своих восьми — и несчастна. У неё под крылом сотни чужих — и она искрится. И как тогда правильно? И как тогда надо? Так как живут у нас, где высота встречается с морем? Или как там, где земля ровная, словно выглаженная рубашка?
У несчастных родителей растут несчастные дети. Родители несчастных родителей тоже были несчастны. Волна за волной, одна на другую похожи…
Все вокруг убеждали меня, что дети — счастье. Я множила своё «счастье», служила своему «счастью», но счастлива не была, жизни не замечала.
Я был несчастлив, а значит и её бы сделал несчастной. Со словом, со взглядом каждый день переливал бы в неё горечь. Нет, когда человеку плохо, он должен уединиться и излечиться.
Тогда и выберешь какой матерью стать — отдать себя нескольким или отдать себя многим.
Когда ковёр был готов, я закутала Динару в шерстяные платки и повела в горы. Там, поближе к Богу, стоит пупочный камень. Тысячелетиями женщины прикладывались к нему животом и просили подарить им потомство. Кто беременел — делал на камне насечку. Чем больше засечек на камне, тем он сильнее. Я постелила Динаре ковёр на камне с миллионом засечек, приказала ей лечь на него животом и молиться. Та молилась так долго, что алыча успела зацвести и осыпаться цветом. Молилась так усердно, что не слышала ни крика сов, ни воя шакалов. Наконец я сказала Динаре: «Хватит, дочка. Скажи своим, что через три года они будут нянчить твоего сына». В тот миг Динара так засияла, что луна оказалась на небе лишней. Такой, словно начищенный песком тазик, она вернулась к Баграту и мужу.
Я ещё девочкой начала ткать ковры, чтобы замуж скорее взяли. В те времена семья жениха только так и могла понять, хорошая ли ты невеста. Если целый день усидишь перед ковром, значит позвоночник и поясница в порядке, много детей выносить сможешь. Если вяжешь узлы — глаз хороший. Если девица сама может придумать узор — есть ум и смекалка. В конце концов, знает ремесло и семью, если что, прокормит.
Не рожайте лишь потому, что вам говорят, будто время подошло, будто так нужно. Слушайте сердце, острое зеркальце держите в кармане. Тёмные люди не живут и другим не дают. А вы живите. И только так, как хотите сами.
Это высыхающее озеро. Узор одной бездетной девицы. Когда она пришла ко мне, ей было тридцать четыре. При упоминании, что пора рожать, она задыхалась. Оказалось, её мать, бабушку и прабабку выдали за нелюбимых мужчин. Каждая женщина рода была несчастлива в материнстве. Страх забеременеть передался моей ученице.
Cлайд с цитатой