— Я не хочу влюбляться. Я не хочу пройти через это снова.
— Не беспокойся. Никто ещё не смог меня полюбить.
— Я не хочу влюбляться. Я не хочу пройти через это снова.
— Не беспокойся. Никто ещё не смог меня полюбить.
— Такой молодой человек, каждое утро пьян! Нашёл бы себе работу!
— У меня есть работа.
— Да?
— Да! Убиваю тараканов в этом доме — работы хватает!
— Сукин сын. Киш мири ин тухес!
— Вы действительно умеете писать. Почему вы живёте как бродяга?
— Я и есть бродяга. О чём вы хотите, чтобы я писал? О страданиях? О высшем обществе?
— Может, это новость — но они тоже страдают.
— Никто не страдает так, как бедные.
— В гостевом доме ты можешь спокойно писать.
— Талли, детка, спокойно не напишешь ничего стоящего.
— Почему вы не бросите пить? Любой человек может быть пьяницей.
— Любой человек может быть не-пьяницей. Быть пьяницей — особый талант. Это требует упорства. Упорство важнее правды.
Ему было начхать, что другие фыркают над тупицей новенькой. Он стал помогать ей с самого начала, он будет рядом и потом, когда ее тоска перельется через край. Но он будет это делать не бескорыстно.
* * * ХУЖЕ МАЛЬЧИШКИ, КОТОРЫЙ ТЕБЯ НЕНАВИДИТ, ТОЛЬКО ОДНО * * *
— мальчишка, который тебя любит.
— Ну что ж, начнем... Итак, что же в нем хорошего? А: УМ — в высшей степени проблематичен; Б: Душа — потёмки; В: характер — зигзагами... Что еще?
— Так... Что же в ней всё-таки хорошего? Ну то, что дурдом по ней плачет — это ясно. Но для начала надо все же за что-то зацепиться... Но за что? Ножки... ножки, как у козы рожки; фигура... спроси что-нибудь полегче; мордашка... мордашка — промокашка. Бред какой-то! Как она меня в это лихо втравила.