Это при жизни можно считаться различиями, смерть всех уравнивает, особенно если бывшие заклятые враги погибли, делая общее дело.
Я понимаю, что можно защищать живых, но чего ради мстить за мёртвых? Ведь им это уже всё равно.
Это при жизни можно считаться различиями, смерть всех уравнивает, особенно если бывшие заклятые враги погибли, делая общее дело.
Я понимаю, что можно защищать живых, но чего ради мстить за мёртвых? Ведь им это уже всё равно.
Чтобы выдержать в этих стенах, надо душой понять, что главное не семья, не род и даже не все люди, сколько их есть на свете. Главное – это жизнь, а жизни достойны все.
Как же легко жить, когда можно просто говорить правду, и это не убьет ни тебя, ни тех, кто тебе дорог.
Мы все в конце концов окажемся похороненными рядом друг с другом, что бы ни делали при жизни.
Жажда порядка – это желание превратить человеческий мир в мир неорганический, где всё налажено, всё действует, подчиняясь надличностному уставу. Жажда порядки есть одновременно и жажда смерти, ибо жизнь – извечное нарушение порядка. Или можно сказать иначе: жажда порядка являет собой добродетельный предлог, с помощью которого ненависть к людям прощает себе свои бесчинства.
Кто-то когда-то сказал, что смерть — не величайшая потеря в жизни. Величайшая потеря — это то, что умирает в нас, когда мы живем...
— Все мы делаем ошибки, Аль, — неожиданно проговорил Томас, словно подслушал мои мысли. — Все без исключения. Запомни: нет ничего непоправимого на свете. Пока ты жив — все возможно переиграть и исправить. Только смерть подведет окончательную черту под твоей жизнью.