Песенки новой нехитрый мотив я извлекаю из струн дождей,
Я буду носить ее возле сердца по светлым залам и кабакам.
Я буду сплетать паутину сказки, морочить души смертных людей
Скрывая свой магический дар в обманчиво слабых руках.
Песенки новой нехитрый мотив я извлекаю из струн дождей,
Я буду носить ее возле сердца по светлым залам и кабакам.
Я буду сплетать паутину сказки, морочить души смертных людей
Скрывая свой магический дар в обманчиво слабых руках.
И так я буду идти вперед, пока не забудусь нездешним сном,
Но я буду знать, что скоро вернусь, и разлука будет легка.
Но прежде я так устану в пути, что в мой желанный небесный дом
Печальный ангел осенних дорог внес бы меня на руках.
Снова поёт под моим окном осень — рыжая бестия.
Я выхожу на порог в халате, а она танцует в ярких шелках.
«Я не готов принимать вас, леди: для меня ваш визит, как бедствие...»
А она, смеясь, шагает ко мне и отраву несёт в руках.
Кто знал, что посмотрев на человека один раз, никогда не сможешь стереть его образ из головы.
О, если б ты ушла, я ждал бы, как луну,
Я стал бы ждать, не отрывая взгляда, -
И всё смотрел бы
В сторону одну -
Лишь на восток, где ты, моя отрада...
Я был наемником Света, я был заложником Тьмы.
Я умер за час до победы, но выжил во время чумы.
Я был безоружным бродягой, я был убийцей в строю.
Я дрался под белым флагом за счастье в чужом краю.
Любoвь — это наше всё,
Любoвь — это нaша стена.
Любoвь — это нaша слабость,
Любoвь — это мир и война.
Чего я только ни делал, чтобы играть в какой-нибудь группе. Я шатался по стране с гитарой наперевес, переезжая с места на место — только бы меня услышали. Я помню рождественскую ночь на дороге, которая вела черт знает куда, и была полностью покрыта снегом. Надо очень любить музыку, чтобы жить так.
— Почему ты так часто закрываешь глаза?
— Говорят, что если смотреть на человека, с которым проводишь много времени вместе больше пятнадцати секунд, то можно влюбиться... я боюсь в тебя влюбиться...