Во всех своих завоеваниях, побоищах, геноцидах я был беспристрастен. Но хочешь скажу, как я поступлю с вашей упрямой, несносной планеткой? Уничтожу. С наслаждением.
Как жаль, что нельзя уничтожить одним махом всю тупость и жестокость, не уничтожив при этом человека.
— Я думал, вот истреблю половину, другая будет процветать. Но вы доказали — это невозможно. Пока есть те, кто помнят как было «до», будут и те, что неспособны принять никакое «после». Бунтовщики.
— Да, мы здесь народ упрямый.
— На мою удачу. Поскольку теперь я знаю, что мне нужно, взять и разнести Вселенную всю до последнего атома. А после, камнями, что вы собрали для меня, создать новую жизнь, которая не оплакивает утраты, а ценит что ей даровано... Благодарную Вселенную.
— На крови и костях?
— А кто об этом узнает? Ведь вас там уже не будет.
— Я неотвратимый!... Что?!
— А я... я Железный Человек.
( — Я сама неотвратимость
— А я, так просто, железный человек»)
Если остались те, кто помнит что было «до», значит есть и те, кто не оценит что будет «после».
Геликон. В настоящей страсти должна быть капля жестокости.
Цезония. А в любви — чуточку насилия.
Когда шла война, многое заставляло тебя плакать. Теперь, получив такую мощь в свои руки, ты сам стал тем кто заставляет плакать других.
Необыкновенная страсть к приключениям, к опасностям и наслаждениям жизни была свойственна ей в большей мере, чем обычным, заурядным женщинам. Ее душа могла порвать любые цепи; она была Евой, уже отведавшей запретного плода, но еще не ощутившей его горечи.
Cлайд с цитатой